молодой супругой лежали в траве, глядя куда-то ввысь…
Они мечтательно разговаривали.
– Джон, я скоро буду мамой…
Джон, повернувшись к возлюбленной, выпалил:
– Я люблю тебя, Кат! Как здорово! Нас теперь трое!
И они, обнявшись, сомкнулись устами в затяжном поцелуе…
Затем Катрин вскочила и принялась кружиться в танце. Джон любовался ею… А потом вдруг начался дождь. Влюблённые, смеясь, побежали в укрытие пышных крон… Они стояли в обнимку под высоким ветвистым деревом. Пространство озаряли вспышки молнии, сопровождаемые раскатами грозы…
Катрин, глядя на Джона, произнесла:
– Джон, ты помнишь, как мы познакомились?
– Да, я помню, – ответил Джон. – Это была река… Ты оступилась и упала в воду, а я услышал твой крик и вытащил тебя. Там было глубоко… Но если я буду тонуть, то меня спасать не нужно, – я сам себя вытащу.
Джон смотрел куда-то в пространство.
Катрин, с тревогой глядя на Джона, спросила:
– Почему ты это говоришь, Джон?
Всё окутала дымка, но сквозь неё ясен был взгляд Джона Майстона…
И опять прозвучал в её памяти голос, сопровождаемый эхом:
– Я сам себя вытащу!..
Вспышка света вырвала Катрин из воспоминаний. Она вздрогнула и осмотрелась… В комнату вошла дочь Санди.
Она вздохнула и сказала:
– Мама, а мы будем обедать? А то я уже проголодалась…
– Да, Санди, конечно будем. Сейчас я быстро приготовлю.
– Хорошо. Я буду пока у себя, – ответила Санди и ушла в детскую.
А Катрин прошла на кухню и занялась приготовлением обеда.
3. Человеческие возможности
В палате реанимации госпиталя Вирджинии всё пока оставалось по-прежнему. Джон Майстон был неподвижен, глаза его были закрыты, и никаких признаков оживления и улучшения ситуации не наблюдалось.
Внезапно приборы зафиксировали скачок кардиограммы…
Ассистентка Джейн, изменившись в лице, включила прямую связь и взволнованно сообщила:
– Мистер Грэффильд!..
– Я уже здесь, – ответил Грэффильд, заходя в кабинет.
Он закрыл дверь и подошёл к неподвижному пациенту.
– Ну, что у нас? – произнёс доктор.
И Джейн взволнованно сообщила:
– Только что кардиограф зафиксировал странную пульсацию. Такой скачок в данном состоянии больного просто необъясним…
– Так-так; посмотрим… Это уже теплее, – оживлённо произнёс Грэффильд, сосредотачиваясь.
Врач проверил приборы; затем задержал взгляд на Джоне Майстоне… Джон Майстон по-прежнему был неподвижен…
Но он явно что-то видел! И не просто видел, а действовал в этой своей непостижимой реальности, никому недоступной, но явленной ему в состоянии между жизнью и смертью как вызов
