это поразительная математическая идеализация, ставшая таким же культурным феноменом, как статуи Фидия, египетские пирамиды и полотна Леонардо да Винчи.
Обсуждая преданное забвению учение о натурах, весьма уместно привести мнение Юнга о том, что «Культурные символы – важные составляющие нашего ментального устройства, и они же – жизненные силы в построении человеческого образа, а посему не могут быть устранены без значительных потерь. Там, где они подавляются либо игнорируются, – пишет Юнг, – их специфическая энергия исчезает в бессознательном с непредсказуемыми последствиями. Психическая энергия, кажущаяся утраченной, на самом деле служит оживлению и усилению всего, что лежит на верхнем уровне бессознательного, – тенденций, которые иначе бы не имели случая выразить себя или по крайней мере не имели бы возможности беспрепятственного существования в сознании»[29].
Когда человек постиндустриального мира будет мысленно углубляться в конструкцию времени, его там встретят не толпы узких специалистов и самодовольных критиков – нет, их там просто не будет, но Гиппократ, Гален и Авиценна будут всегда рады всем, кто захочет продолжить их Путь по созданию математических идеализаций человека и окружающего его мира.
Гален говорил своим оппонентам: «…природа без шума и крика, одними своими делами доказывает свою справедливость»[30].
В «Каноне врачебной науки» Авиценна, подводя итог своим размышлениям об особенностях натуры человека, уверенно скажет: «Вот тот порядок, который установил Гален»[31]. Порядок, который имел в виду Авиценна, была та самая медицина со всеми ее «логиями», которая существует сегодня как результат большой экспериментальной работы, но теоретические прозрения мыслителя, его абстракции – это то, что ждет нас с вами в недалеком будущем – на Пороге конца нашей истории.
Клавдий Гален родился около 130 года н. э. в одном из культурных центров Римской империи в Пергаме, библиотека которого соперничала своей полнотой с легендарной Александрийской библиотекой. Возвращаясь к идее Бродского о «библиотеке как прообразе государственного устройства», надо сказать, что магия книг, эманация начертанных на бумаге или пергаменте слов питают лучистыми энергиями пространство, наполняя его Духом творчества и созидания. Город Пергам – пространство детства и ученичества человека, чье имя станет символом экспериментальной медицины, а в будущем будет часто произноситься вместе с именем Авиценны, словно речь идет о соавторах.
В 164 году Гален переезжает в Рим, где его жизненный путь пересекается с императором Марком Аврелием – одним из тех редких правителей, кто был заслуженно отмечен в истории как «мудрец на троне». Известно, что Марк Аврелий очень ценил Галена, считая его единственным в империи «знающим и честным врачом».
Мудрость Вечного города порой проступала в ликах его правителей. «Наблюдай движение светил, – писал Марк Аврелий, –
Юнг К. Г. Архетип и символ. – М., 1991, с. 85.
Гален К. О назначении частей человеческого тела. – М., 1971, с. 254.
Ибн Сина Абу Али. Канон врачебной науки. – Кн. I. – Ташкент, 1981, с. 18.
