какими-то действиями, то наш классический вопрос об инославных нужно переформулировать.
Что больше: то, что нас соединяет, или то, что разъединяет? – Это неправильная постановка вопроса. Она бессмысленна, от любого решения проку нет.
Пусть то, что нас разделяет, даже больше. Но соединяет нас не что-то, а Кто-то. А Он больше всяких «что-то». Он больше Храма. Он Господин субботы. Он выше преданий. (При оговоренном только что условии: Он понимает ситуацию и делом реагирует на нее).
Конечно, если Его не признают Богом, единым от Троицы, если не признают Его Искупителем, если не верят, что Он воскрес, что Он придет снова на Суд, если, короче, не принимают Никейско-Халкидонское исповедание, то там обращаются не к Нему, а к какому-то другому богу. Иса Корана, Иисус-Михаил иеговистов, – примеры «мысленных портретов» другого Бога. Но в названные два миллиарда входят только христиане-никейцы, которые знают и принимают наш Символ веры. Мусульмане и сектанты туда не включаются. Единственно, 9-й член все понимают по-своему. Но сказать, что у всех у них разный Бог нельзя. Для всех этих двух миллиардов Бог – Троица, для всех Иисус – Богочеловек и Искупитель, Воскресший и паки Грядущий.
И чем большей реальностью для нас является Церковь, чем скорее наш 9-й член перелезает в сознании на первое место со своего девятого, чем пухлее наш анафематный синодик, чем важнее для нас все разъединяющие факторы и кристальная чистота, тем меньшее место в нашей душе занимает Он – Пастырь целых ста овец. То есть двух миллиардов. Он, больший Храма, Он – краеугольный камень, так просто небрегомый нами. Мы пренебрегаем Им, постоянно путая Его с нашей собственной церковью, как бы вмуровывая Его в ее стены. А ведь не Церковь сама собою подает благодать, а Он через нее. Не она является Судьей последней инстанции. И если доверял ей Господь ключи, то ведь у Него есть и Свой комплект ключей, чтобы открыть двери в том случае, если она запрет их по ошибке.
А если Он для нас – реальная духовная реальность, то уже совсем несложно принять, что Он живая реальность и для других. Если Он касался твоего сердца, значит, пора уже допустить, что Он касался и других сердец, которых мы не знаем.
И еще один наш неправильный вопрос снимается: можно ли спастись вне Православия? Ответ отрицательный. Потому что спастись вообще нельзя. Можно быть спасенным (см. Мк. 10, 27 и пар.). А можно ли быть спасенным вне Православия? – Это уже не к нам вопрос, его решает Спасающий. Спаситель.
Вот вопрос для нас, а не для Него. А ты обрадуешься Его радости по тому поводу, что из двух миллиардов спаслась не одна твоя тысяча? Вот, на выходе из темного туннеля тебя вместо сонма иконописанных святителей встречает сосед баптист и протягивает приветственную руку. Твои действия? Вариант первый: обрадоваться, как хорошо, мол, что и ты здесь. Вариант второй: сказать, что раз здесь такие еретики, как ты, значит, это бесовское наваждение; и нырнуть обратно в туннель.
Так что же? Неужели перед нами проповедь экуменизма?
Нет, экуменизм, особенно в его реальном
