тюками, Отари провел дядю Васю на кухню и предложил ему рюмку коньяка:
– Настоящий коньяк, дорогой! Вах! Сам привез, никакой подделка!
– На работе не пью! – строго отрезал дядя Вася.
– Это правильно, дорогой! – одобрил грузин. – Я тоже на работа совсем не пью. Работа есть работа, а отдых есть отдых. На работа надо работать, на отдых надо отдыхать. Только разве я тебе пить предлагаю? Я тебе один маленький рюмочка предлагаю, чтобы ты только понял, какой это коньяк! Вах! Ты такой коньяк ни в какой магазин не купишь! Это не коньяк, это божий роса, дорогой!
– Все равно, – насупился дядя Вася. – Сначала одна рюмка, потом другая… сказал, не пью, значит, все!
– Хорошо, дорогой, хорошо… – Отари неохотно отставил бутылку. – Раз ты сказал «нет», значит – нет!
Дядя Вася отдышался и хотел приступить к разговору, но упустил момент.
– Послушай, дорогой, она все врет! – воскликнул вдруг Отари, склонившись к нему. – Ты же знаешь, дорогой, женщины – они такие… от них одно слово правды не добьешься!
– Это вы о ком, гражданин Гунтаришвили? – недоуменно переспросил Василий Макарович.
– Как о ком, дорогой?! – Отари поднял брови. – Вах! Конечно, о ней, о Лизавете! Ты меня извини, дорогой, только она – нехороший женщина. В хороший женщина должен быть что? – Он выжидающе взглянул на дядю Васю, но, поскольку тот не спешил с ответом, ответил сам, выразительно подняв указательный палец: – В хороший женщина должен быть скромность! А в ней, в Лизавете, нету скромность! Вах! Она меня в каком виде встречал?! Она меня в каком халат встречал? Меня в таком халат собственный жена не встречал! А сегодня, дорогой, она меня совсем без халат встречал! Это как, дорогой? Это разве скромность? Нет, дорогой, это совсем не скромность! Ты меня, конечно, извини, дорогой!
– При чем здесь какая-то Лизавета? – недоуменно переспросил Василий Макарович.
– А ты, дорогой, разве не из-за Лизавета пришел? – удивился на этот раз Отари. – Лизавета говорил, что у нее двоюродный брат в милиция работает… так ты не брат ей?
– Нет, не брат, – заверил его дядя Вася. – Я ее вообще не знаю. Я совсем по другому делу!
– А, извини, дорогой! – оживился Отари. – Я тебя принял за ее брат… по другому делу, говоришь? Ты, наверное, из-за тех курток! Но я за те куртки уже вашему человеку заплатил! Если там что не так – я не виноват! Я на таможня платил, я в налоговая платил, я транспортная милиция платил. – Он считал, загибая пальцы. – Сколько можно платить? Я бандитам платил, я Павел Петрович платил…
– Да я и не из-за курток… – перебил его дядя Вася. – Куртки твои мне без надобности!
– А из-за чего тогда? – Отари развел руками. – Регистрация у меня есть, все бумаги есть – что еще надо?
– А паспорт ваш где, гражданин Гунтаришвили?
– Паспорт? – Грузин захлопал глазами и вдруг крикнул куда-то назад: – Жена, где мой паспорт?
На пороге кухни появилась
