портрет человека, который так и не смог найти себе продолжателей, а потому уходит из жизни навсегда, окончательно. Даже наследство он оставил КНДР, тем самым устранив последнюю возможность связи – пусть призрачной – с детьми и внуками, в чьих жилах течет его кровь.
В 1979 году, еще до первой работы Китано в кино – тогда он был теле- и радиозвездой, всенародно известным комиком, – однажды ему позвонили и сообщили, что его отец госпитализирован с инфарктом. Вся семья собралась у постели умирающего блудного отца. Приехал проститься с ним и Такеси. Отец умер через несколько дней. Китано в это время был на работе, на телевидении. Последними словами Кикуджиро были: «Простите меня».
В «Сонатине», отвечая на вопрос понравившейся ему девушки «Кто был первым человеком, которого ты убил?», герой Китано – гангстер Муракава – говорит (вероятнее всего, в шутку): «Мой отец… Он не разрешал мне трахаться». Тот самый отец, которого всерьез пытаются – пусть и безуспешно – убить его мятежные отпрыски, возник в «Крови и костях» уже в исполнении самого Китано. Однако нельзя забывать, что помимо этой чудовищной фигуры было и другое явление Китано-отца – в предыдущем фильме, где он сыграл как актер, не будучи режиссером: «Королевской битве 2» Кенты Фукасаку.
Вместо глобальной притчи, жестокой и остроумной, сын и наследник великого Киндзи Фукасаку изготовил агитку – манифест борьбы с американским мировым господством, которую ведет новое поколение японской молодежи. Единственный подлинно трогательный эпизод в фильме – флешбэк, в котором героиня вспоминает своего отца. Это – бывший учитель Китано (кстати, убитый в первой «Королевской битве»). Призванный воплотить непреодолимую пропасть между отцами и детьми, он заходит в спальню дочурки: неуклюжий, косолапый, прячущий глаза… и пытается поздравить ее с днем рождения. И подарок у него какой-то невнятный (дочь его даже и не развернула), и дату он перепутал, и разговора не получилось. Грустный элегический слепок с образа отца, не умеющего быть отцом: образа, который преследовал Китано всю жизнь и погрузил его в вечное детство.
В «Королевской битве» Киндзи Фукасаку Китано вел подобный разговор с дочерью по телефону – и дочь так же безжалостно прогоняла его, уверяя, что даже в телефонной трубке может почувствовать его зловонное дыхание. А другая девочка, обреченная на смерть, увидела учителя Китано во сне – и там он казался ей не палачом, а одиноким и несчастным человеком.
Таков же отец, сыгранный Китано несколько лет спустя в «Ахиллесе и черепахе». Тема отцовства в этой обманчиво традиционной кинобиографии художника-неудачника, конечно, второстепенна, однако в полной мере отражает неврозы автора. Герой фильма, живописец Матису, вырос в семье богача, владельца шелкопрядильной фабрики и покровителя изящных искусств. Отец, открыто изменяющий красавице-мачехе, не принимает особого участия в жизни сына, хоть и наставляет его на путь истинный, суля
