пропищала что-то в ответ через несколько секунд.
Аннабелль зажмурилась от боли, страха и странного света. И признаться честно, страх не давал ей возможности открыть глаза и посмотреть, как наблюдает за ней ее рыцарь – спаситель.
– Эй, девочка, не говори, что ты… не можешь дышать, – прошептал он, видя, как привычный ритм дыхания девушки сбился.
Морган набрала побольше воздуха, с тяжестью привстала и открыла глаза.
Парень, чьё лицо Аннабель не разглядела в темноте, не подходил к ней близко.
Незнакомец смотрел на неё сквозь чёрные очки. Аннабель отчётливо видела это. Она осмотрела свое тело и издала крик. Ноги – от и до покрыты синяками и кровью, также, как и руки усеивали страшные раны.
– Эй, ты нормально дышишь? Эта сука просто… Я не знаю, что с ней сделаю, – мягко произнёс парень, подходя к девушке ближе.
Морган не могла говорить. Раскрыв рот, она не смогла выдавить из себя ни звука. Кто теперь даёт гарантии ее безопасности?
Оглядевшись, девушка ни увидела никого, кроме этого, славного Рыцаря. Аннабель лишь кивнула головой, не особо обращая внимание на вопрос.
Обладатель бархатного голоса зажег сигарету, тем самым обнажив перед девушкой свои прекрасные скулы. Ясное дело, дело не в том, что незнакомец решил спасти Аннабель жизнь, поскольку ей стало больно. Он лишь повысил себе самооценку, спасая девушку.
– Ты очень, – он показал пальцами кавычки, – многословная леди. Реже бывает только хорошая погода в Монреале. Иди домой, иди, – ответил он, выдыхая густой дым.
Идти домой? Он, что, смеётся?
Из дома донесся хохот толпы. Неужели, так и есть? Люди издеваются даже тогда, когда человек становится разрушенным.
– С.…спасибо, – еле произнесла Белль и корчась от боли в животе, поползла в сторону дома – такой роскоши как встать и пойти, она себе позволить не могла.
Каждый миллиметр тела отзывался болью. Кажется, девушка чувствовала, где какие органы находятся без особого труда. Ее тело помнило все. Все шрамы, посаженные ещё «в песочнице». Старые шрамы тоже умеют плакать.
Парень в капюшоне несколько минут понаблюдал за Аннабелль и покачал головой. Это уже слишком. Даже для его натуры. Он не привык видеть, как другие люди горят так быстро.
– Твою мать, они тебя так отделали, – разводя руками закричал он, – пойдём в машину. Я отвезу тебя домой.
Услышав это предложение, Аннабелль вздохнула.
Дрожь.
– Я.…я не поеду с вами. Мне хватило этой чёртовой вечеринки, – еле-еле слышно прошептала девушка.
Незнакомец отчего-то здорово завелся, бросив окурок в сторону. Его лицо приобрело агрессивную мимику.
– Послушай, мамочкина дочурка, ты не в порядке, и, если отбросишь коньки где-нибудь по пути домой, вряд ли матушка обрадуется. И я не думаю, что так похож на педофила – не насилую пятнадцатилетних девочек, – улыбнулся
