очнулась в снежно-белой комнате, высокие стены выложены кафелем, немного прохладно. На стеклянных дверях большие красные буквы: «Реанимация». Столько приборов даже по телевизору никогда не видела. Мониторы, трубки, опять мониторы, несколько капельниц и бесчисленное множество разноцветных проводов.
– «Может быть, я уже умерла?» – мелькнула безрадостная мысль в голове, от чего на душе стало совсем грустно.
Находясь в полном одиночестве, я попыталась приподняться, но к своему удивлению обнаружила, что намертво привязана к кровати.
– «Я что – буйная?!»
Позвать кого-то тоже не получилось, что-то мешалось во рту. Повернув голову, я увидела странную гармошку, которая ездила вверх – вниз.
– «Что же такого произошло со мной?! И главное: где мой ребенок, почему его нет рядом?»
Чуть позже пришла медсестра, на ее внешность я сразу обратила особое внимание. Она была очень привлекательной, но будто без возраста, такие женщины не работают в больницах, и уж точно не меняют капельницы. Взгляд проницательный и тяжелый, а выражение лица у нее было по-матерински заботливое. И еще почему-то мне показалось, что мы знакомы или она просто напоминала кого-то.
– А, проснулась моя милая, с возвращением, – певучим голосом сказала она, ее фраза мне показалась немного странной.
Я наблюдала за ней в полном недоумении. Через минуту пришли несколько врачей и отключили систему жизнеобеспечения. А когда с меня сняли всю реанимационную экипировку, начался бесчисленный поток совершенно глупых вопросов: дата моего рождения, имена родителей, даже примеры на сложение и вычитание пришлось решать. Я четко называла правильные ответы. А также узнала, что проспала не один день, так сказать: отдохнула на славу.
Когда они закончили, я нерешительно спросила:
– Кто у меня родился?
– Сын, – ответил один из реаниматоров.
– Живой? – чуть слышно добавила я, голос дрогнул.
– Живей не бывает! Конечно, ему тоже немного досталось: небольшая шишка на лбу. Но не переживай, с ним все будет хорошо, лучше о себе позаботься.
Меня захлестнула неописуемая радость, и я вновь заснула, одолеваемая какой-то непонятной усталостью. А когда открыла глаза, передо мной стояла таже медсестра с крошечным свертком на руках. Я сразу догадалась – кто это; сердце запорхало, как бабочка, по всей грудной клетке.
– Он будет очень счастливым, – приветливо улыбаясь, сказала она.
Стараясь даже не дышать, я аккуратно взяла его на руки.
– Привет, прости, что так долго не виделись!
Слезы радости бурной рекой катились по щекам, а на губах застыла счастливая улыбка.
Очень сосредоточенно он смотрел на меня бурлящей пучиной бездонных синих глаз … и я растворилась.
Начало конца
На улице март – юный месяц весны. Первые потоки грязного снега бегут
