у меня не возникает трудностей в общении с незнакомыми людьми, и уж тем более с хорошенькими девушками, но сейчас меня сковало какое-то необъяснимое смущение.
– Ларка! – раздался крик. – Ты чего там застряла? Игра стоит!
Она резко обернулась и бросила мяч подбежавшему парню. Он ловко поймал его и недобро на меня глянул.
– Не буду мешать, – сказал я, поднял полотенце и ушел с пляжа, не оборачиваясь.
Удивился, как упало настроение без видимых на то причин.
На следующий день погода испортилась, небо затянули тучи, и на пляж я не пошел, хотя все утро думал о Ларе. У мамы имелся просторный коттедж, где располагалось все ее семейство. После развода с моим отцом она быстро вышла замуж. На этот раз мама выбрала своего соотечественника, родила ему двух дочек и занялась совместным бизнесом, открыв гостевой дом на хуторе Арпачин, расположенном неподалеку от Ростова-на-Дону. В этом городе мама родилась и выросла. Когда я приезжаю к ней, то предпочитаю останавливаться именно в гостевом доме, хотя меня всегда зовут пожить в семейном коттедже. Я люблю своих сестер, к маминому мужу отношусь с определенной долей симпатии, но мне комфортнее находиться отдельно от них. Иногда я бронирую номер отеля в Ростове-на-Дону – этот город мне так же близок, как и Валенсия, а к маме просто приезжаю в гости. Она все понимает и не обижается.
Несмотря на испортившуюся погоду, под влиянием странного настроения я отправился из гостевого дома к маме. Коттедж находился на краю хутора, в получасе ходьбы. Хотелось прогуляться, привести мысли в порядок, но на полпути меня настиг настоящий ливень. Я бросился под развесистый вяз, растущий у дороги. Но листва слабо защищала от потоков воды. Прижавшись спиной к толстому стволу, я вдруг начал улыбаться. Настроение менялось, потоки воды словно смывали тот непонятный, неприятно-тоскливый настрой, не дававший мне покоя с самого утра. Я поднял голову и закрыл глаза. Капли дождя бежали по лицу, но я не вытирал их, наслаждаясь прохладным скольжением влаги.
– Эй, журналист! – услышал я звонкий голосок, вздрогнул и открыл глаза.
К вязу подбежала парочка. Это была Лара и ее вчерашний дружок с пляжа. Он держал над их головами прозрачный, обвисший от воды дождевик. В руках девушки болтались сандалии, ее маленькие босые ступни перепачкала мокрая земля. Мой взгляд зацепился за поблескивающие сквозь грязь розовым перламутром ноготки, но я тут же отвел его, вновь начиная смущаться. На Ларе были крохотные белые джинсовые шортики и бирюзовая шелковая майка. Намокшая тонкая ткань облепила ее тело, я четко увидел упругую небольшую грудь, торчащие соски и снова отвел глаза.
– Привет! – весело сказала Лара, вынырнула из-под укрытия дождевика и встала рядом со мной. – Дождь скоро кончится, уже видны просветы вон там!
И она махнула рукой влево, задев меня локтем. Я замер, жар разлился по телу.
– Может, пойдем? – недовольно произнес ее спутник, по-прежнему стоя возле вяза. – Чего ты тут застряла? Все равно промокли! Надо бы чаю… или чего покрепче!
