style="font-size:15px;"> – Да, однако! Но, всё облазили.
– Блин, Иваныч! И где он?
Тут Олег:
– А был ли «мальчик»?
– А ну-ка, глянь ему под корму!
Лезу под катер, освещаю фонариком вал, перо руля, днище. Сквозь муть такой шикарный вид! Вал! Гребного винта нет, а гайка, шпонка и шплинт на месте. Парадокс! Ну, бывает же такое! И такие грустные мысли полезли в голову. Не на дне надо искать винт, а в сарае, на складе, ну, или на соседнем катере. Эх, люди!
Концы в воду!
Вчера попросили нас в местном яхт-клубе якоря причала поставить, чтоб мог этот причал любое судно принять и не качнуться даже.
Поставить! Точнее, найти эти якоря на дне Оки, подтянуть к ним тросы, якорные цепи, установить причал в указанном месте. И все дела.
Но когда мы приехали, у причала стоял здоровенный круизный пароход. Две палубы весёлых людей, приехавших на экскурсии!
Якорёк – мокорёк! Один то точно под килем этого парохода! И как тут работать? Сплошное нарушение межотраслевых правил. Но руководители яхт-клуба просят забыть про якоря до завтра, а сегодня, прямо сейчас, спасти винты лайнера от тросов и канатов.
– Намотал, раскудрит его, на винт!
Давно я не видел столько помощников! По команде капитана, команда матросов, подняв на плечи наши вещи, уволокла их все на корму парохода. И пока мы поднимались на борт, баллоны, костюмы, грузовые пояса, инструменты были разложены у спущенного в воду водолазного трапа. Потрясающе!
Завели под корму подкильный конец, спустили шлюпку, и я пошёл в воду.
Левый винт чистый, а на правом – «борода» из концов каната плотным коконом опутала винт, вал. Оперный балет! Вообще всё окрутила, зажала, заклинила!
Вынырнув у трапа, прошу подать мне болторез (ножницы арматурные), с борта свешивается фигура, плеск возле уха, и нет у нас больше болтореза! И бить… И биться сердце перестало! Слышу:
– Может, «болгарку» ему?
– Нет! Он ей вал перепилит!
Василич, не отпуская сигнальный конец:
– Какая «болгарка» под водой! Мозг включите!
– Дайте пройти!
Иваныч, спустившись по трапу, вкладывает мне в руку свой нож, которым можно гвозди строгать!
– Режь пока этим!
Погружаюсь, иду к винтам. Режу, режу, режу, и тут раз – фонарик, оставив меня в полной темноте, сверкнув разок, уходит в бездну. Ядрёна кочерыжка! Любил я этот немецкий фонарик!
По ходовому концу выхожу к трапу, а трапа нет. Ой! Есть лесенка над моей головой, есть шлюпка с матросом, а трапа нет.
– Я, блин горелый, фонарь утопил!
– А мы трап! Трах его тебидох!
– Понятно.
Дальше работаю в полной темноте, скользя по валу, очищаю его от цепких пут. Очищаю лопасти. И после очередного разреза «борода» уходит по течению. Всё! Концы в воду!
Всё. А вылезать-то как? Руками до нижней балясины
