Эссе о Юрии Олеше и его современниках. Статьи. Эссе. Письма.. Ирина Панченко

      Считаю себя писателем, созданным Октябрьской революцией.

      Мне трудно до конца преодолеть в себе интеллигента, уничтожить следы «эстетствовавшей» среды, где я воспитывался».

      Вторая половина черновика гласит:

      «Когда произошла Октябрьская революция, мне было восемнадцать лет. Воспитанный в мелкобуржуазной среде я воспринял революцию как страшное событие, долженствовавшее лишить меня всего того, чего я ждал от жизни … (здесь и далее – выделено И. П.).

      …Я считаю, что писатель должен писать только о себе. Если бы не произошла революция, был бы я эстетствующим писателем.

      …Я интеллигент, мне трудно принять революцию» .[243]

      Знакомясь с выступлениями Юрия Карловича в периодике, я в дальнейшем обнаружила, что в газете «Читатель и писатель» за 7 ноября 1928 года в ответе на анкету «Советские писатели и Октябрь» Юрий Олеша дословно использовал первую часть своего черновика, добавив к фразе о своём трудном преодолении «эстетствовавшей» среды лишь следующее обещание: «Этому преодолению посвящу всю свою дальнейшую работу». Стереотипное для тех лет выражение «считаю себя писателем, созданным Октябрьской революцией», скрыло истинное отношение автора к Октябрьскому перевороту, потому что писатель не мог и не смел признаться, что на самом деле «воспринял революцию как страшное событие».