Кубу, прежде чем отца арестуют.
Он вытер губы ладонью. Прошло, казалось, несколько часов. Изабель стояла неподвижно. Внутри все бурлило, как в водосточной трубе. Наконец рыбак протянул руку и взял трубу.
– Жди здесь, – велел он.
Изабель затаила дыхание. Скоро рыбак вернулся с двумя огромными пластиковыми канистрами бензина. Изабель запрыгала от радости.
– Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо-спасибо! – закричала она. – О, но вам придется взять и котенка!
Она протянула извивающийся комочек, но старый рыбак недоуменно уставился на нее:
– Зачем?
– Пожалуйста, – попросила Изабель. – Иначе ее поймают и съедят. Но у вас есть рыба. Она может питаться объедками.
Рыбак с подозрением оглядел котенка:
– Она хороший мышелов?
– О да, – заверила Изабель, хотя была уверена, что даже мышка может доставить тощему зверьку немало неприятностей. – Ее зовут Леона.
Старик вздохнул и взял у нее вырывавшегося котенка. Изабель улыбнулась и только сейчас заметила, какими большими и тяжелыми были канистры.
– О, а еще мне нужно, чтобы вы помогли отнести это к нам домой.
Махмуд
Алеппо, Сирия. 2015 год
В огромную дыру, на месте которой еще недавно была стена, Махмуд увидел, что повсюду поднимаются серо-белые клубы дыма, расцветшие после ракетных ударов. Он покачал головой, стараясь унять звон в ушах, и заметил младшего брата. Валид по-прежнему сидел на полу перед телевизором. Только телевизора больше не было. Он упал на пять этажей вниз, вместе со стеной. Окажись Валид на пять сантиметров ближе, улетел бы следом за стеной и телевизором.
Ноги то и дело больно ударялись о попадавшиеся на пути обломки стены. Валид сидел неподвижно, как статуя, и выглядел таковой. Он был с головы до ног покрыт мелкой серой пылью, словно принял ванну из порошкового сухого бетона. Махмуд наконец добрался до брата и оттащил его от края пролома.
– Валид! Валид! Как ты? – спросил Махмуд, поворачивая его лицом к себе.
Глаза Валида были живыми, но абсолютно пустыми.
– Валид, поговори со мной. С тобой все в порядке?
Валид наконец глянул на него.
– У тебя кровь, – только и смог сказать он.
– Махмуд! Валид! – крикнула мать и, пошатываясь, вышла из спальни. На руках у нее лежала плачущая Хана. – О, слава Аллаху, вы живы!
Упав на колени, она обняла детей. Сердце Махмуда часто билось, в ушах до сих пор звенело, плечо горело, но зато все были живы. Они все живы! На глазах выступили слезы, и Махмуд поспешно вытер их ладонью.
Пол под ним застонал и сдвинулся.
– Нужно выбираться отсюда! – воскликнула мать и передала Хану Махмуду. – Идите, идите. Возьми брата и сестру. Я сейчас приду, только захвачу кое-какие вещи.
– Мама, нет!
– Идите! – велела она, подтолкнув детей к двери.
Махмуд прижал к себе Хану,
