но чувствовала, что он лежит за границами этого лабиринта. Я подошла к двери и вышла. Вдруг услышала, как словно упала на пол шипящая свеча, потом послышался звук, похожий на треск материи. Вздрогнула и огляделась. Но, позади меня была темнота. Я поняла, или правильней сказать, почувствовала спиной, что это дверь закрылась позади меня, за ней я оставила обиды, ложь, ненависть. Впереди открывалось пространство, узкий, уходящий вдаль коридор.
– И куда теперь? Снова коридоры! И снова война с собой, со своими страхами, со своими обидами.
– И снова борьба сама с собой, – эхом прошелся по моей душе чей-то голос.
Даже если я и постаралась освободиться от негатива, пусть даже незначительного, то страх существовал по-прежнему, и, появилась еще более страшная, чем древний ужас, обезволивающая, невыразимо отчаянная депрессия, окутывающая человека, как саван. Сколько бы ни пыталась я побороть свой страх, он все равно преследовал меня. Гонимая боязнью, что останусь здесь навсегда, так и не найдя выхода, я ускорила шаг. Кто бы что ни говорил, но женские слезы – великая вещь. Выплакавшись, я почувствовала себя гораздо лучше. Коридор несколько раз поворачивал, и в темноте невозможно было сориентироваться и понять, куда он в конце концов выведет. На стенах коридора были серые отсветы, черные тени. Воображение придавало теням измененные формы, пугающие звуки, доносящиеся издалека, и мгла, таящаяся за каждым поворотом, порождала в моем мозгу демонов, оборотней и чертей. По лабиринту кружили призраки, неуловимые, блуждающие тени, которые высасывали из душ жизненную энергию. У меня больше не было сил плакать, сопротивляться, бороться.
– Нас смертью крестили, косой охраняли,
Мы жили, учили и свет проклинали…
Наш путь освещала царица луна,
А разум наш соткан из атомов зла!
Я шла, и мне навстречу шел поток людских душ. Когда они приближались, то их лица тут же превращались в ужасные гримасы, тела – в бесформенные массу, а души – сами в монстров. Я шарахалась от каждого духа или души, которые хотели прикоснуться ко мне. Я видела тьму в их горящих красных глазах. Или мне так хотелось видеть. Это меня сильно пугало.
– Ты зачем прокралась в душу,
Ты зачем меня грызешь,
Заставляешь сплетни слушать,
Неужели ты не уйдешь?..
…Уходи, моя кручина,
Ты покинь меня, мой страх,
Исчезай в часах пучине,
Обратись в незримый прах! —
прочитала отрывок из стиха А. Ефремовой, чтобы успокоить свои нервы.
– Ты боишься меня? – спросил кто-то громко из пустоты.
– А ты хочешь, чтобы я боялась тебя? – ответила вопросом на вопрос. – И злишься, что этого не происходит, поэтому мучаешь меня?
– А у тебя и так ужас в душе. Ты боишься?
– Как я могу бояться, если тебя не вижу. Да, я всего боюсь, когда не вижу.
– Логично. Чего же люди боятся более всего? – спросил он.
– Что тебе нужно? – я уже сожалела, что ввязалась в этот разговор, но пятиться было
