уже прекратили доступ в инкубатор, и филологам пришлось смотреть на белых медведей и марсианских богомолов.
На сорок шестой день такой сумасшедшей жизни яйцо вздрогнуло. Мы с моим другом профессором Якатой сидели в этот момент у колпака, под которым хранилось яйцо, и пили чай. Мы уже перестали верить в то, что из яйца кто-нибудь выведется. Ведь мы больше его не просвечивали, чтобы не повредить нашему «младенцу». И мы не могли заниматься предсказаниями хотя бы потому, что никто до нас не пробовал выводить бронтозавров.
Так вот, яйцо вздрогнуло, еще раз… треснуло, и сквозь толстую кожистую скорлупу начала просовываться черная, похожая на змеиную, голова. Застрекотали автоматические съемочные камеры. Я знал, что над дверью инкубатора зажегся красный огонь. На территории зоопарка началось что-то весьма напоминающее панику.
Через пять минут вокруг нас собрались все, кому положено было здесь находиться, и многие из тех, кому находиться было совсем не обязательно, но очень хотелось. Сразу стало очень жарко.
Наконец из яйца вылез маленький бронтозавренок.
– Папа, как его зовут? – услышал я вдруг знакомый голос.
– Алиса! – удивился я. – Ты как сюда попала?
– Я с корреспондентами.
– Но ведь детям сюда нельзя.
– Мне можно. Я всем говорила, что я твоя дочка. И меня пустили.
– Ты знаешь, что пользоваться знакомствами для личных целей нехорошо?
– Но ведь, папа, маленькому Бронте, может быть, скучно без детей, вот я и пришла.
Я только рукой махнул. У меня не было ни минуты свободной, чтобы вывести Алису из инкубатора. И не было вокруг никого, кто согласился бы это сделать за меня.
– Стой здесь и никуда не уходи, – сказал я ей, а сам бросился к колпаку с новорожденным бронтозавром.
Весь вечер мы с Алисой не разговаривали. Поссорились. Я запретил ей появляться в инкубаторе, но она сказала, что не может меня послушаться, потому что ей жалко Бронтю. И на следующий день она снова пробралась в инкубатор. Ее провели космонавты с корабля «Юпитер-8». Космонавты были героями, и никто не мог отказать им.
– Доброе утро, Бронтя, – сказала она, подходя к колпаку.
Бронтозавренок искоса посмотрел на нее.
– Чей это ребенок? – строго спросил профессор Яката.
Я чуть сквозь землю не провалился. Но Алиса за словом в карман не лезет.
– Я вам не нравлюсь? – спросила она.
– Нет, что вы, совсем наоборот… Я просто подумал, что вы, может быть, потерялись… – Профессор совсем не умел разговаривать с маленькими девочками.
– Ладно, – сказала Алиса. – Я к тебе, Бронтя, завтра зайду. Не скучай.
И Алиса в самом деле пришла завтра. И приходила почти каждый день. Все к ней привыкли и пропускали без всяких разговоров. Я же умыл руки. Все равно наш дом стоит рядом с зоопарком, дорогу переходить нигде не надо, да и попутчики ей всегда находились.
