в воздухе. Нечто, чему Полина не могла дать определения. Беспокойство? Напряжение? Не было ссор и конфликтов, явного непонимания или неприятия. Ничего точного, ничего конкретного, но при этом чувствовалось: что-то идет не так.
Полина сняла очки – перед глазами все немедленно расплылось. Зрение у нее слабое: минус шесть половиной, да к тому же астигматизм.
«Надо бы опять лекарство прокапать, а то будто песку в глаза насыпали», – подумала она, помассировала веки и снова надела очки.
Конечно, все объяснимо: в их доме появился еще один человек, со своими привычками, потребностями, устремлениями, желаниями. В этих стенах зазвучал другой голос и смех, стал слышаться звук новых шагов. Мальчик привнес свою энергетику, ауру, биополе – как угодно можно назвать. Нужно просто по-настоящему привыкнуть к Алику, только и всего.
Позвонил Женя, и они поговорили немного. Полина рассказала, как все прошло в школе. Муж спешил – в клинике всегда полно дел. Ей тоже нужно было идти: готовить обед, а потом встречать детей с учебы. Она попыталась вызвать у себя радостное волнение, предвкушение чуда – то, чем была полна душа еще недели три назад. Но ничего не вышло.
– Это просто адаптация! – строго сказала себе Полина. – Мы должны привыкнуть друг к другу. Прекрати хандрить!
На протяжении следующих недель она регулярно созванивалась с Дариной Дмитриевной, пару раз заезжала поговорить – узнать, как Алик вливается в новый коллектив, как складываются его отношения с учителями.
Молодая учительница была в восторге от способностей мальчика, да и другие учителя наперебой ей вторили. Умный, прилежный и усидчивый, Алик схватывал все на лету, не отвлекался и не болтал на уроках, легко справлялся с самыми сложными заданиями, отвечал бойко и четко.
– А как он общается с одноклассниками? – спрашивала Полина.
То, что Алик отлично успевает, она и сама видела. Но вот что ее беспокоило, так это одиночество приемного сына. В записной книжке его телефона не появилось ни одного нового номера, ему не звонили приятели, не звали погулять мальчишки-соседи.
Высаживая Алика из машины возле школы, Полина каждое утро наблюдала, как он идет через школьный двор один, без компании. К Соне, например, тут же подбегали другие девочки, или же она сама догоняла кого-то.
– Пока все по-прежнему, – каждый раз отвечала Дарина Дмитриевна. – Он держится особняком, сидит один. На переменах ни с кем не играет – читает книги. Но мне кажется, вам не стоит волноваться. У вас необычный мальчик, ему пришлось нелегко, но он выстоял. – Подробностей биографии Алика они в школе не рассказывали, учителя знали лишь то, что мальчик рано осиротел и у него нет родственников. – Просто дайте ему время – и все наладится.
Полина и сама это сознавала. Невозможно ждать от ребенка, на чью долю выпало столько страданий, чтобы он легко забыл прошлое, стал всем доверять, моментально обзавелся кучей друзей. Но успокоиться не могла. Ей казалось,
