манящее тепло и пьянящий липовый запах. Странно, он вроде бы спокойно относился к липе.
А потом он позабыл и про липу, и про лимон, в голове была лишь странная спонтанная реакция на прекрасную импульсивную скунсиху, ласково играющую с его шерстью, хвостом и усами.
Через три часа он, наконец, смог встать с кровати и одеться. Мерси в это время снова была в душе, в очередной раз доказывая, что скунсы крайне чистоплотные животные. Он надел часы и посмотрел в большое панорамное окно. За ним располагался большой горячий город, промышленные трубы которого без конца коптили мрачное небо. Всё-таки не так уж и плохо жить в промышленном районе, квартиры здесь были просто огромные.
– Твой пистолет в верхнем ящике тумбочки, я убрала его, на всякий случай, – крикнула Мерси из ванной комнаты.
– Спасибо, детка, – откликнулся Бар, доставая револьвер и убирая его в кобуру. Всё же, она действительно умничка. Он напряг память. Кажется, Сара жила на Хавьен авеню, 10, вроде бы так. Это недалеко отсюда. Пожалуй, от неё и нужно начать поиски безусого кота.
Он быстро оделся и вышел наружу. Задерживаться у дамы после прекрасно проведенной ночи было бы верхом неприличия. Бар вышел на улицу и сразу же увидел на противоположной стороне желтое такси. Пользуясь своей удачей, он поднял руку и в три прыжка оказался возле водителя. Оказалось, радость была преждевременной. За рулем был свин.
Толстый, даже жирный, с огромным выступающим пузом, он был до того отвратителен, что казалось, хуже нет вообще ничего. Бар поднял голову над крышей машины, но возможности поймать ещё одно такси в ближайшие полчаса не предвиделось.
– Ну, мы едем или стоять будем, пока шины не сдуются? – донеслось снизу.
– Хавьен авеню, 10. И чем быстрее, тем лучше.
– Так бы сразу, – буркнуло серое, порядком облысевшее мясо.
Бар сел на сиденье и посмотрел в грязное окно. Всё-таки свинью невозможно было изменить, она везде грязь разведет, даже с внутренней стороны стекол. Бар принюхался, у него сразу возникла куча разных идей относительно воздуха в этом сером, забитом всякой макулатурой салоне.
– Чё, музон включить, а? – то ли хрюкнула, то ли просто буркнула свинья после двух минут совместной поездки. – Есть неплохая станция.
Бар поморщился и демонстративно отвернулся к окну, ему даже хамить и угрожать не хотелось. Тут свин, наконец, нашел нужную частоту и, смачно чавкнув, нажал на кнопку. В салоне стало ещё невыносимее. Отвратный запах, отвратная музыка, отвратный шофер. Бар подумал, что это, скорее всего, наказание за вчерашнюю пьянку. Эх, надо было дождаться другое такси. Наконец, спустя полчаса, донеслось долгожданное: «Приехали, с тебя десять баксов».
Бар открыл дверь и, кинув стольник, быстро выбрался из салона. Боже, как же он был рад свежему воздуху, такое такси следовало просто сжечь. Впрочем, район, в который он попал, был ничем не лучше. Точно такой же свинарник, только обширнее. Всюду грязь, куски оборванных газет и мерзкая вонь канализации, от которой
