по-хозяйски прошёлся по шкафам, нашёл тарелку, положил щедрую порцию плова, заграбастал два компота и выбрал самую здоровую плюшку, только вынутую из печи. Сложив обед на поднос, я отправился на второй этаж в кабинет химии, у которого лаборантская выходила на массивный козырёк крыльца школы.
Молоденькая химичка Ксения Алексеевна вздрогнула, когда скрипнула дверь. Но потом расслабилась, решив, что гуляет сквозняк. Ей оставалось сделать пару последних затяжек, прежде чем отправить окурок в банку за окном. Я вежливо подождал, когда она докурит, помашет перед окном, выгоняя табачный дым, возьмёт мятную конфетку, поправит причёску перед зеркалом.
Когда с заметанием следов было покончено, химичка гордо расправила плечи и вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я с удовольствием наблюдал, как под пиджаком вздымалась грудь, под прямой юбкой до колена покачивались полноватые бедра, как гулко стучали высокие квадратные каблуки туфель с замочком на крепких ногах. Не женщина – мечта тестостерона.
Я протяжно вздохнул, глядя на закрывшуюся дверь, затем направился к окну. Стараясь не перевернуть поднос, вылез на козырёк.
Усевшись по-турецки, я приступил к трапезе, ощущая абсолютное счастье в своей свободе. В приближении «самого ответственного периода», когда синхронно дёргается глаз у учителей и учеников, я мог расслабиться, забить на дрессировку к экзаменам, и сопутствующую нервотрёпку. О таком только мечтать можно!
Я допивал второй компот под беззаботную визготню младшеклассников и думал о том, чем ещё заняться, пользуясь появившейся способностью. Ведь этот день надо прожить так, чтобы он запомнился на всю жизнь.
Высыпав изюм со дна стакана в рот, я чуть не подавился. Вот ведь балбес! Совсем забыл о встрече с Дашкой!
Дашка Александровская – цыпа из 10-го класса с внешностью доброй сказочной феи. У неё голубые глаза, пышные светлые волосы, чуть вздернутый носик, улыбка сердечком и такая же, сказочно-прекрасная фигура.
Дашка не была недотрогой, не вела себя как заносчивая хозяйка царских палатей, однако по негласному правилу к ней был особый подход. В старые времена за таких девушек сражались богатыри и рыцари. Из-за них совершали отчаянные поступки, чтобы добиться хоть какого-то знака внимания – заинтересованный взгляд, улыбку, обронённый платок как повод заговорить.
Лучшая Дашкина подружка – её одноклассница Танька Холмакова – была полной противоположностью. Вместе они были как ангел и бес – и по внешности, и по характеру. У Таньки чёрные короткие волосы, каждый день с разным стайлом. Чёрные брови, родинка возле красивых губ, обмазанных непременно тёмной помадой.
В отличие от неземной Александровской Холмакова была язвой до кончиков ногтей. Она везде видела подвох и злые умыслы, своим скепсисом отпугивала желающих с ней замутить. В итоге, несмотря на хорошенькую мордашку, оставалась свободной и невостребованной.
С Дашкой и Танькой я познакомился на информатике, когда принёс в кабинет тетрадь со своими «хвостами». Учитель
