перемирие, – сказал он. – Мы оба когда-то были охотниками. Мы понимаем друг друга. Экипаж нуждается в сильном командовании. Пока не получим доказательств, ни на кого не указываем.
– Нам нужны досье экипажа, – сказала Катрина. Хиро заметил, что перемирия она не приняла.
– Все файлы стерты.
– У Джоанны может быть дубликат. Она, по крайней мере, видела эти документы, – сказала Катрина. – Помоги ей с аутопсией и вытяни у нее эту информацию.
– А перемирие?
Ха. Вольфганг это тоже заметил.
– Временное. У нас сейчас более серьезные проблемы. Мы умираем, Вольфганг. Ничего серьезнее этого быть не может.
– Отлично. Сегодня же вечером поговорю с доктором, – сказал Вольфганг.
Его голос звучал все громче. Хиро с опозданием понял, что нужно убираться от двери, не то его поймают за подслушиванием. Он отбежал на несколько шагов, повернулся к двери и пошел к кабинету капитана, делая вид, что появился сию минуту.
Вольфганг едва не наткнулся на него.
– Что ты здесь делаешь?
Хиро отступил на шаг.
– Хотел задать вопрос капитану. Я единственный, кто не получил от нее приказа. Хотел опять проверить навигационные приборы, но сперва узнать, нет ли у нее для меня других распоряжений.
Вольфганг отступил от двери, пропуская его. Капитан сидела за столом спиной к ним и смотрела на вращающиеся звезды.
– Капитан? – сказал Хиро.
– Кто-нибудь прибрал тело в рулевой рубке? – спросила Катрина, не поворачиваясь.
– Нет, насколько мне известно, – ответил Хиро, страшась неизбежного продолжения.
– Тогда иди срежь его, и пусть Вольфганг отнесет его в медицинский отсек к другим телам, – сказала она.
– Есть, – ответил Хиро. В голосе его звучал ужас.
– Через секунду догоню, – сказал Вольфганг. – Мне нужно еще немного поговорить с капитаном.
Хиро вышел из кабинета, стараясь не выдать, как ему хочется убежать ко всем чертям. Что сделали эти двое?
Мир без мгновенного доступа к технологии снятия карт мозга был чужд Хиро. Эта технология совершила переворот в клонировании, позволив взрослым рождаться с полным набором воспоминаний предыдущего клона. До тех пор можно было выращивать генетически идентичных детей, но потом каждый из них вырастал таким, каким его делало окружение.
Но потом люди научились копировать не только ДНК, но и карту мозга. В старину машина снимала карту мозга у спящего субъекта. Тем, у кого снимали первые карты мозга, приходилось неделями являться по вечерам в клинику, чтобы карта получилась полной, но с усовершенствованием технологии на это стали требоваться лишь часы. Следующие карты мозга снимались еще быстрее: на то, чтобы записать новый опыт, новые воспоминания, новые эмоции человека, уходили считаные минуты.
Зародилась современная эра клонирования. Или пробудилась, как могли бы сказать некоторые.
