не могут!
Сбиваются в стаи, сообразуясь с навязанными кем-то когда-то неестественными надобностями! Зачем-то хапают территорию, которую и пометить-то как следует не могут! Ресурсов не хватает!
А чего они так кривляются и вопят по-страшному без необходимости?! Ну, пошуметь мы тоже можем, но не так же дико!
Кроме силы и ловкости, почему-то почитают прямые и длинные ноги, цвет волос и крупные молочные железы у самок!
А как они пахнут?! Чем они эти запахи выделяют?! У нас так ну, никак не получается!
Они обожают ходить строем! Обезьяна всю голову отломала: зачем?! Это же страшно неудобно!
У них слюна выделяется в то время, когда выделяться должна только моча!
Они едят всё подряд! Им что, нравится всё время пукать?!
Они всё время суетятся! Греются они так, что ли?!
Они вешают на себя всякие пёрышки, блестящие жестянки и яркие тряпицы! Как наши детёныши!
Придумали себе забаву: кататься в вонючих и гремящих коробках! Потому что они разноцветные, что ли?! Не-не, братья-приматы! Мы как-нибудь без этих ваших благ! Мы и на лианах покатаемся!»
Да, сходство человека и обезьяны
Случайное наблюдение
А сколько ты можешь пройти», – вдруг спросил сосудистый хирург, поизучав пару минут результаты обследований.
«Много…», – честно ответил я..
«Вот и иди…»
В смысле, поражения сосудов ног меньше, мол, 50 % и, стало быть, никакого кардинального вмешательства до поры не требуется. Только ходить…
Вот я каждый день и хожу. И смотрю…Получается, случайное наблюдение тоже доктор прописал…
На углу Бальфур и Герцль одиноко стоял грустного вида восьмидесятиплюслетний человек и…свистел…
От того, что он периодически складывал губы в трубочку, вид его делался ещё печальнее, и было заметно, что они у него уже устали, потому как он больше дул, чем свистел…
Понятно было, что он звал собаку. В нашем городе много одиноких пожилых людей, для которых собака – единственный член семьи…
«Прибежит, – подумал я, – аналогичного, небось, возраста, не впервой…»
Случайное наблюдение на этом могло и закончиться…
На следующий день картина не изменилась… И на третий день тоже…
Человек я эмоциональный, а другой доктор настойчиво призывал беречь нервы. И я стал ходить к морю другой дорогой.
Случайное наблюдение стало из памяти стираться, уступая место новым…
Как-то, задумавшись, я вернулся на прежний маршрут…
Тот самый человек сидел на скамейке, уже не свистел, а только грустно, тревожно, с остатками надежды смотрел по сторонам…
Через пару дней, мне показалось,
