снится край болотных слёзИ чахлых низеньких берёз.
Там бесприютный ветра вой
Над одинокою сосной.
Там неумолчные ручьи
О камни бьют тела свои.
Там к спинам грозных валунов
Прижалась беззащитность мхов.
Там редко птица пролетит,
Тот край пустынен и сердит.
Там редко утренней порой
Рассвет ласкается с землёй.
«Я любил тебя, как солнце…»
Я любил тебя, как солнце
над вершиной снежной сопки.
Мне тогда казалось: вовсе
отступил полярный мрак.
Я любил тебя, как небо
безответно-голубое.
Даже если громко крикнуть,
в тишине потонет крик.
Я любил тебя, как рощу
вьюгой скрученных берёзок,
в их стволах заиндевелых
обещание весны.
Я любил тебя, но знаешь,
может, лучше, что осталась
ты холодным ярким солнцем
над заснеженной судьбой.
Родителям
На ослепительном снегу
Ни пятнышка, ни тени.
Спят облака, как на бегу
Застывшие олени.
Знакомый с детства снежный край!
Край замерших просторов,
Где в тишине собачий лай
Мерещится озёрам.
Где редкий куст увяз в снегу,
Валун – старик угрюмый,
При ярком солнце и в пургу
Свои лелеет думы.
«Он заплакал опять…»
Он заплакал опять
Над гранёным стаканом.
«Я умею летать!» —
Крик в отчаяньи пьяном.
Было в кухне темно,
Надрывалась гитара,
Ухмылялся в окно
Жёлтый лунный огарок.
«Я умею летать!» —
Он кричал и грозился.
«Я умею летать!
Не гляди, что напился».
Матерился и вновь
Он стонал над стаканом…
Уж мутилось окно
Предрассветным туманом.
А хозяин молчал,
И, скрывая неловкость,
Всё помешивал чай,
Что казалось издёвкой.
«Что молчишь?! Отвечай!» —
Проревел и смутился,
И погас, как свеча:
«Извини, я напился».
В предрассветную хмарь
Окунулся, шатаясь.
Наклонялись дома,
На шаги отзываясь.
«Мне страшно оставаться одному…»
Мне страшно оставаться одному —
Опять ходить по каменному дому.
Давай поговорим про свет и тьму
Или пойдём к кому-нибудь другому.
Давай, давай заварим крепкий чай
И в сотый раз послушаем кассету,
Там, где поют про дождь и про печаль,
Иль лучше ту, где девочки и лето.
Послушай, разве можно так спешить!
С тобой друг друга нет у нас важнее!
Давай, давай споём мы от души,
И, может быть, она похорошеет.
Один.
