произведений Паскаля, и в его философствовании. Паскаль соглашался со многими соображениями Монтеня относительно скептицизма. Он также говорил, что полной истины человек никогда не сможет достичь, ибо, во-первых, мир бесконечен, а человек, затерянный между двумя бесконечностями, есть существо конечное, ограниченное, и своими ограниченными силами познать истину целиком не может. Во-вторых, человек есть существо сложное, состоящее из души и тела, а мир состоит только из материи. Но материя сама себя познавать не может, поэтому, познавая мир (Паскаль исходит из принципа «подобное познаётся подобным»), человек познаёт не мир, а некоторый идеальный его образ. Ведь материя, в силу своего неподобия разуму, не может быть адекватно познана.
Разум тоже не может познать истину, потому что он действует также в ограниченном интервале. И разум, и другие способности человека не переносят крайностей. Сильная жара и сильный холод, сильное удаление и сильное приближение, слишком громкий и слишком слабый звук – все это человеку недоступно. Он теряется. Истина достигается только в некотором очень малом интервале звуков, цветов и т. п. И, что немаловажно для Паскаля, в отличие от Декарта, в познании истины человеку всегда мешает его личный интерес.
Декарт и особенно Ф. Бэкон (в учении об идолах) надеялись, что человек избавится от личностных или родовых идолов, Паскаль же видит здесь непреодолимую преграду для познания истины. Паскаль в парадоксальной форме формулирует эти противоречия. Например, он пишет, что жужжание мухи может отвлечь величественный разум от созерцания истины. «Не удивляйтесь, если он сейчас плохо рассуждает: муха жужжит у него над ухом. Этого довольно, чтобы он стал неспособен дать добрый совет. Если вы хотите, чтобы он смог отыскать истину, прогоните это создание, которое сковывает его рассудок и смущает могучий разум, правящий городами и царствами»[55].
Но нельзя соглашаться и со скептиками, которые утверждают, что истина непознаваема. Истина существует; если бы не было истины, не было бы и Бога. Паскаль возражает скептикам-пирронистам, что законченного пиррониста никогда нельзя увидеть. Пирронисты противоречат сами себе, ибо нельзя найти человека, который сомневался бы во всем; такой человек сомневался бы даже в своем собственном существовании. «Будет ли сомневаться во всем? Сомневаться, бодрствует ли он, когда его щиплют, жгут; сомневаться в своем сомнении, в своем существовании? Подобного состояния достигнуть нельзя, и я утверждаю, что поистине совершенного пиррониста никогда не было. Природа поддерживает обессилевший разум и не дает ему до такой степени сбиться с пути»[56]. Истина доступна всем познавательным способностям человека, но доступна лишь как некоторая относительная истина. Она доступна всем человеческим способностям: разуму, чувствам, сердцу, вере. Поэтому чувства никогда нас не обманывают. И если мы видим весло, погруженное в воду, сломанным, то чувства дают нам истинную картину познания, которую разум должен
