собственного существования является неявной, неотчетливой. Как только человек начинает иметь отчетливую идею, он понимает, что поступок обусловлен какими-то другими явными причинами. И чем более отчетливой является идея, тем более человек понимает, что в нем нет никакой свободы воли, что его так называемая свобода воли есть просто незнание всех причинно-следственных связей. Такое же представление было, скажем, у Демокрита, который говорил, что случайным событие может казаться только по нашему неведению. Спиноза соглашается с таким представлением и также говорит, что когда человек не знает истинной причины некоего события, то называет его случайным и переносит этот подход на внутренний свой мир, понимая под случайностью то, что называют свободой воли.
Любой человек всегда стремится поддерживать свое существование. Это стремление определяет его эмоциональную жизнь и выражается в аффектах. Спиноза насчитывает четыре вида аффектов:
– влечение (т. е. стремление к поддержанию существования);
– желание (когда человек осознает свое влечение);
– радость;
– печаль (два последних аффекта человек испытывает, когда достигает или не достигает своего влечения).
Все остальные аффекты есть частные случаи этих четырех аффектов.
Аффекты пассивны, они существуют в человеке независимо от него и потому называются страстями. Но человек может превратить страсти в действительно свободные активные аффекты. Когда человек не осознаёт, что он действует в рамках зависимости от аффектов, он остается существом, рабски зависимым от них. Поэтому тот, кто не осознаёт истинной причины своих аффектов, бессилен перед своими страстями и всегда находится в рабстве у них. Но если человек начинает осознавать свои аффекты, понимать истинные их причины, тогда он становится свободным так же, как свободен Бог. И здесь нет противоречия, потому что в Боге необходимость совпадает со свободой.
Человек может действовать свободно, если будет действовать разумно. Свободным он становится тогда, когда он не просто понимает, но и познает необходимую связь явлений. Свобода есть познанная необходимость – так задолго до Маркса вполне мог бы высказаться Спиноза. Правда, в отличие от атеиста Маркса, Спиноза видел причину необходимости нашего мира в Боге. Поэтому «чем больше познаём мы единичные вещи, тем больше мы познаём Бога»[83], – пишет Спиноза в V книге «Этики». Познавая природную необходимость, человек фактически становится подобным Богу и поэтому приближается к свободе Бога. Такое познание Бога есть любовь к Богу, любовь, которую Спиноза поэтому называет интеллектуальной. Познавательная любовь к Богу (Amor Dei intellectualis) «есть самая любовь Бога, которой Бог любит самого себя, не поскольку он бесконечен, но поскольку он может выражаться в сущности человеческой души, рассматриваемой под формой вечности (sub specie aeternitatis), т. е. познавательная любовь души к Богу составляет часть бесконечной любви, которой
