уже не сплю. Я открыла глаза и обнаружила Свету. Приятельница, кажется, давно встала, прихорошилась и пила свежезаваренный чай в кресле, неподалеку от окна.
– Вставай, соня! Нас ждут великие дела! – воскликнула Света, и птицы за окном подпели ей на разные голоса.
С улицы повеяло медовым ароматом нектара, легкий ветерок пощекотал лоб.
– И давно ты тут? – спросила я приятельницу, уже даже не удивляясь тому, что Света пришла, пока сплю и распоряжается тут как в собственной квартире.
– Да недавно! – отмахнулась приятельница. – Часа два или чуть дольше. Ты так сладко спала, что я решила не будить. Нашла на кухне листья того самого травяного чая. Заварила. Получился немного крепче, чем вчерашний. Но ты просто разбавляй. Вставай, мойся, одевайся. Я договорилась о встрече с Еленой до завтрака. Завтрак, если что, здесь в одиннадцать. Надо торопиться. На расспросы остается совсем мало времени…
– Договорилась? – удивилась я. – А как ты нашла ее?
– Да ты чего? – Света всплеснула руками, будто поражалась моей недогадливости. – Мы же еще вчера установили – богини могут общаться телепатически. Я встала спозаранку. Ну знаешь, школьная привычка. Уроки, экзамены, планы… Привела себя в порядок и от нечего делать послала запрос Елене. Вначале она слегка удивилась. Ну как слегка? Ты много матерных слов знаешь? Я вот несколько не поняла, в следующий раз запишу. Для принца Ларриса. В качестве последнего средства, так сказать, лингвистического дихлофоса против жениха. В общем, я ее слегка разбудила. Елена выговорилась, вспомнила моих предков и родственников до тринадцатого колена… А потом пообещала встретиться, около девяти по местному времени. Оно кстати как на Земле. 24 часа в сутки, 60 секунд в минуте, 60 минут в часах. Можно сказать легко отделались. А то представь было бы 60 часов в день! Умереть не встать. Никакой божественный организм не выдержит…
Света продолжала, а я встала и сладко потянулась. Боже! Как же это здорово с утра не спешить на работу! Не окунаться в машинный гул, не стоять в пробках, слушая водительские перлы. Наверное, они не уступали елениным. Не бежать в душный офис, не внимать каждому слову невростеника-редактора, который боится собственной тени. Даже собираться по трое в столовой запретил. Все переживал, что мы за едой обсуждаем его, любимого. Ну да! О чем же еще говорить журналистам за обедом и чаем? У нас же нет ни друзей, ни интересов. Один несравненный редактор и страшные козни против него! Зачем, спрашивается? Да так, из любви к искусству!
Боже! Как прекрасно просыпаться и понимать, что ты никому ничего не должна! Не обязана дописать материал, сдать на верстку, вычитать и не сделать ни единой ошибки в имени-фамилии ньюсмейкера! Не говоря уже о том, чтобы сломя голову бежать на какой-нибудь министерский брифинг. Трепетно внимать, как чиновники трудятся в поте лица, улучшая нашу жизнь и зарабатывая «несчастные миллионы». Часа три отчаянно бороться со сном ради пары строчек в полосе и галочки «Мы посетили важное мероприятие. Просим
