Когда? Сейчас?
– Конечно, сейчас.
– Но ведь ей в школу надо ходить.
– Я завтра же сам пойду к ней в школу и поговорю с учительницей. Она наверняка отпустит ее на несколько дней.
– Ой, – сказала Алиса, – большое спасибо! Только не надо ходить в школу.
– Почему?
– Потому что наша Елена очень нервная и боится пауков, мышей и других чудовищ.
– А я при чем? – спросил строго Громозека.
– Ты ни при чем, – поспешила ответить Алиса. – Но она может тебя немножко испугаться. Не столько за себя, сколько за меня. Она скажет, что будет бояться отпустить меня... то есть не с тобой, а с таким, как ты... то есть, ты только не обижайся, Громозека...
– Все понятно, – сказал мой друг печально. – Все понятно. Ты, моя девочка, попала в руки к жестокой женщине. Ты опасаешься, что она может причинить мне, твоему другу, зло.
– Нет, ты меня не так понял...
– Я тебя отлично понял. Профессор!
– Что? – спросил я и постарался сдержать улыбку.
– Немедленно возьми своего ребенка из этой школы. Ее там замучают. Если ты этого не сделаешь, я завтра же сам пойду туда и Алису спасу.
– Алиса сама кого угодно спасет, – сказал я. – Не бойся за нее. Ты мне лучше скажи, на сколько дней ты собираешься ее забрать?
– Дней на тридцать-сорок, – попросил Громозека.
– Нет, об этом и не мечтай.
– Тогда на двадцать восемь дней.
– Почему на двадцать восемь?
– Потому что я с тобой торгуюсь и ты уже выторговал у меня два дня. Торгуйся дальше.
Временщики рассмеялись.
– Никогда не знал, что космические археологи такие веселые люди, – заметил Ричард.
– Да я не собираюсь с тобой торговаться, – сказал я Громозеке. – Неужели не ясно, что ребенку надо ходить в школу?
– К такому монстру, как Елена, которая мучает мышей и пауков? Которая могла бы на меня напасть, если бы не Алисино предупреждение?
– Да, к такому монстру, к очаровательной, доброй и чуткой женщине – не в пример тебе, толстокожему эгоисту.
– П-погодите, не спорьте, – вмешался тогда Петров. – Когда у Алисы начинаются каникулы?
– Через пять дней, – сказала Алиса.
– Они длинные?
– Недельные.
– Вот и отлично. Пустите, профессор, вашу дочку с нами на неделю. Наверное, мы все равно не успеем до каникул закончить погрузку.
– Стойте! – обиделся Громозека. – Я еще не успел толком поторговаться с профессором. Отпусти дочку на двадцать шесть дней.
– Нет.
– На двадцать два!
– Не отпущу!
– Ты жестокий человек, Селезнев. Я жалею, что подарил тебе вчера скромный букет цветов. Восемнадцать дней, и ни минутой меньше.
– Но зачем вам так много времени?
–
