Тогда никто ещё не знал, в кого стреляли солдаты – с такого расстояния нельзя было отличить мёртвых от живых. Все в шоке смотрели, как два десятка людей оказались скошены очередями. Брызги крови, насквозь пробитые тела, снесенные головы… Несчастные протягивали руки, умоляя не стрелять!
От этого зрелища женщина, сидящая рядом, потеряла сознание. Почти все начали орать, требуя остановиться, стучали по кабине грузовика. Были и те, кто вспомнил о защите прав человека. Ничего не подействовало! Тогда самый отчаянный из мужчин решил перебраться в кабину водителя. Однако ему не хватило сил, чтобы удержаться на крыше грузовика. Сорвавшись на землю, мужчина едва не угодил под колёса. Я видела, как он покатился по снегу с искажённым от боли лицом. Колонна не замедлила движения, никто не кинулся на помощь к пострадавшему. Мы ехали дальше под звуки выстрелов и крики. В моей голове билась мысль, что нас тоже убьют, вывезут в лес и всё. Военный с оружием сидел в конце кузова и внимательно следил за дорогой. Стараясь не смотреть на него, я поглядывала на своих соседей, надеясь, что будет возможность сбежать.
Мной двигала тревога за родителей. Разлучать людей вопреки их воле – немыслимо! Будь они рядом, я не стала бы сопротивляться, просто поехала бы куда следует. Мысли, что их отвезут совсем в другое место, пугала! Что, если спаслагерей несколько, и из них потом невозможно выйти? Вдруг придется остаться там на всё время эпидемии?
Не поняла, что именно произошло, но наш водитель вдруг резко крутанул руль в сторону, уводя грузовик от какого-то препятствия. В кузове началась давка, меня подбросило, я едва смогла уцепиться за кого-то, а в следующее мгновение оказалась придавлена стонущими людьми. Прежде чем смогла понять, где верх, а где низ и что вообще происходит, грузовик неожиданно сильно накренился и упал на бок. На наше счастье, водитель уже успел скинуть скорость, и мы все вывалились в кювет.
Мимо проехали другие машины, никто не протянул руки, чтобы спасти хоть кого-нибудь. В их глазах читался наш смертный приговор и радость, что для них самих ещё остается шанс на спасение.
Кто-то придавил меня так сильно, что едва не сломал рёбра. Кое-как я выскреблась из-под тел и на четвереньках отползла в сторону. В куче людей было видно нашего конвоира. Кажется, он сломал ногу. Собравшись с духом, я поняла, что этот шанс нужно использовать и бежать куда угодно, только бы оказаться подальше от колонны.
Вместе с несколькими людьми сначала кинулась к магазину. Почему мы побежали туда, даже не сговариваясь? – Не знаю! Наверное, что-то общее было в головах. Двери продуктового стояли заперты и, хотя стекла витрин уже частично выбили, я не решилась лезть внутрь. Там было движение, шум, с полок падали товары. Показалось опасным попасть на глаза мародёрам. Мы переглянулись и бросились дальше, но на первом повороте мои спутники свернули направо. Я невольно остановилась, и посмотрела им вслед. То, что они вдруг так
