сползаю с кровати и падаю на колени, роняя голову на руки. До чего же мне ненавистен этот образ жизни! Сегодня ни с кем ничего не случилось, а завтра? Рано или поздно тусовка с участием Анны Уитт для кого-нибудь обернется трагедией. И ведь мне еще повезло по сравнению с другими детьми демонов. Хотя в то, что отец у меня «добрый малый», верилось не без труда – слишком уж хорошо он исполнял роль злого демона.
Почувствовав себя лучше, я поднимаюсь, прохожу к туалетному столику, достаю из ящика небольшой кинжал с черной рукояткой и становлюсь лицом к листу толстой фанеры, прикрепленному к стене. Там нарисована человеческая фигура в натуральную величину, которую покрывают многочисленные отметины. Патти относится к этой штуке с ужасом. И я начинаю сеанс психотерапевтического метания, вкладывая в броски воспоминания прошедших шести месяцев.
Той ночью полгода назад, когда я узнала, что Каидан Роув переезжает в Лос-Анджелес, меня посетил демон Азаил – союзник отца и по странному совпадению посыльный самого Сатаны.
Рахав приказал впредь до особого распоряжения держать под наблюдением всех испов. За твоим отцом тоже следят. Удачи тебе, дочь Белиала.
Кинжал впивается в ладонь мишени. Весь предпоследний год, особенно во второй его половине, учеба у меня шла из рук вон плохо. Когда-то я была в числе первых, а сейчас едва-едва тянула. Просто удивительно, до какой степени знание, что твоим мечтам не суждено сбыться, отбивает охоту поддерживать на высоте средний балл. Вместо того чтобы делать уроки, я часами тренировалась швырять острые предметы. Вот и сейчас. Извлекаю кинжал из мишени и снова прицеливаюсь.
Последние полгода меня постоянно преследовали. Приходилось всё время напоминать Патти, чтобы она не показывала свою любовь ко мне, и мое сердце обливалось кровью. Мы придумали жест, обозначающий, что рядом демоны, – я чесала подбородок. Тогда Патти выходила, чтобы демоны не увидели ее ауру и не узнали, как много я для нее значу.
Кинжал с глухим звуком входит в фанеру возле локтя мишени. Иду дальше по кругу.
Я ни разу не заплакала с того дня, как стояла на Смотровой площадке, – ни разу за все шесть месяцев. Такую дань взяли с меня страх и шок. А ведь когда-то я ненавидела свои слезные железы – думала, что слезы делают меня слабой, и принимала их очищающее и облегчающее воздействие как нечто само собой разумеющееся.
Бросок.
Отец не появляется – занят. Ему надо поддерживать безупречный образ демона – повелителя злоупотребления наркотическими веществами. Но сразу после форума он составил для меня программу занятий по самообороне. Программу тяжелых изнурительных тренировок, идущих вразрез с моим врожденным миролюбием.
Бросок. Нож вонзается в глаз. Видел бы меня сейчас Каидан!
Полгода я не общалась ни с кем из испов. Не получила ни единой весточки от Кая. Тревога, спрятанная в глубоких тайниках моей души, грозила выйти наружу и захлестнуть меня с головой. Я даже не знала, жив ли он.
Бросок.
У меня был выбор, каким видом самообороны заняться, и инструкторы
