– вот…
Конечно, зря он так. Любопытного здесь было много. И сам небывало громадный грот, и таинственное свечение тумана, и гранитные камни-идолы… Но я стеснялся показывать интерес при этом аккуратном и правильно мыслящем мальчике. Словно взрослым был он, а мальчишкой – я… Впрочем, и самому мне стало ясно, что не нашел я того, что искал. Конечно, удивительное место, но все же не было здесь той сказочности, того обещания тайн, которыми я томился в детстве… Да и быть, конечно, не могло.
Мы вернулись. Когда поднялись из лога, Костя вежливо попрощался, я так же вежливо поблагодарил его. И он ушел в своей очень белой рубашке и отглаженных, ни единой пылинкой не испачканных брюках. Я с уважением и невольной робостью посмотрел ему вслед. Ни в детстве, ни во взрослой жизни не хватало мне такой прочности сознания, такой уверенности…
4. У костра
Я пошел наугад по тихим улицам, зная, что так или иначе попаду на Пустырную, если буду двигаться к обрыву. Прохожих почти не было, только на пологом травянистом спуске меня обогнали двое мальчишек с дребезжащей детской коляской. Мальчишки были в жилетках, сделанных из потрепанных школьных курточек, и таких же штанах, обрезанных и разлохмаченных у колен. В коляске они везли макулатуру.
Скоро я вышел на широкую лужайку, за которой начиналась Пустырная. На лужайке горел оранжево-дымный костер, а точнее – брошенная в траву и подожженная автомобильная шина со щепками в центре. У костра никого не было, зато неподалеку – шум и гвалт. С десяток ребят (многие в таких же нарядах, как хозяева тележки) кого-то прижали к стене сарайчика. Я торопливо захромал и подошел. Там руками и ногами отбивался от всех светлоголовый мальчишка. Мне показалось – тот, которого я видел в вагоне. Но точно не скажешь, лица его я тогда не рассмотрел. Зато сейчас разглядел хорошо. Волосы песочного цвета были растрепаны, желто-серые глаза блестели гневными искрами. Пухлые, в трещинках губы раздвинуты, а зубы стиснуты, словно мальчик сжал в них горячий уголек.
Его старались ухватить за руки, за плечи, за одежду, но он отмахивался яростно. Потом крикнул:
– Ну, чего надо?! Я вас трогал?!
– За ноги, за ноги его! – зазвенела чья-то команда.
– Вовка, сделай аркан из ремня! На лапу ему!..
– Эй, молодежь! – громко окликнул я. – Не слишком ли много на одного? Что-то не по-рыцарски.
Они разом остановились. Заоборачивались. Разгоряченные, веселые. Совсем не такие, как их пленник. Самый старший – славный такой, ясноглазый парнишка, совсем не похожий на хулигана – сказал, словно загораживая остальных:
– А что такого? Мы же играем!
– Ничего себе игра! Вон как налетели на беднягу, отбивается из последних сил…
Мальчик-командир пожал плечами:
– Все сперва отбиваются. Такое правило… Чтобы веселее.
Смуглый мальчишка с черными глазами-шариками (один из тех, что везли тележку) слегка испуганно
