носки?), то я помимо воли заметила, какие длинные и широкие у него ступни. Эта мысль зацепилась за другую, и тут понеслось!.. Долгое время без мужчины дало о себе знать.
Хотя, справедливости ради отмечу, что ноги у него были страшно волосатые, будто кто-то извалял их в рыжей шерсти. А ногти на ногах и вовсе имели какой-то нездоровый, коричневатый оттенок, как когти у животного.
От разглядывания уродливых ног меня отвлек их хозяин. Он с недовольным видом убрал стопы под табурет, затем на пару секунд замешкался, встал и выдал:
– Спать пора. Я сплю на кровати. Хочешь – ложись со мной. Не хочешь – стели себе на полу.
– Мне бы не очень хотелось…
– Я на самок вроде тебя никогда бы не позарился, – вдруг резко оборвал он.
Я обиженно затихла. Вообще, я и не собиралась поднимать этот вопрос. Если на то пошло, то перспектива провести ночь рядом с горячим амбалом меня даже не пугала, я собиралась сказать, что мне бы не хотелось ложиться в постель, не приняв душ.
Но после его грубого замечания я твердо решила, что никогда в жизни не позволю ему к себе прикасаться. Никогда! Даже если он останется последней особью мужского рода на планете!..
…Спустя пару часов я напряженно возлежала на кровати, стараясь унять дрожь и, наконец, вырубиться. Так и не назвавший себя спаситель (а я резко потеряла всякий интерес выискивать его имя на грамотах) уже с полчаса бодро похрапывал.
В едва различимом свете луны, пробивавшемся в мутное окно, его крепкий торс, обтянутый тонкой бельевой майкой, казался еще массивнее. И, не знаю… Привлекательнее, что ли. Я словила себя на непотребных мыслях, шепотом выругала, и вновь попыталась уснуть. Мне было то жарко, то холодно. Я укутывалась одеялом до самой шеи, а затем скидывала его с себя. И как бы невзначай вминалась то бедрами, то грудью в своего спасителя.
– Спи уже. Пока не выставил за двери, – сонно пробурчал он, когда в очередной раз моя костлявая коленка уперлась в самый низ его живота.
А затем неприветливый хозяин лесной хижины перевернулся на другой бок, оставив меня почему-то страшно раздосадованной и обиженной на весь мир.
«Даже не попытался меня соблазнить. Сидит тут один, в лесу, без женщин и развлечений. Может уже как пару лет… А то и все пять… Все ясно с ним».
Я с удовлетворением окрестила в своих мыслях нерадивого спасителя гомосексуалистом, а затем, отомщенная и довольная, начала погружаться в оковы сна.
Глава 3
«Никто не придет тебя спасать»
В мое замутненное сознание ворвался грубый мужской голос.
…Я стояла на краю какого-то чудовищного обрыва, вокруг замер морозный сумрак. В лицо хлестал мокрый снег, кожу жгло от холода, было тяжело дышать…
– Ты меня слышишь?
Я обернулась. Огромный бурый медведь в нескольких метрах позади меня грозно махал передними лапами. На его
