позицию в ста метрах поблизости возле небольшой стайки тинэйджерок, глотавших по очереди из двухлитровой пластиковой бутылки дешевое пиво.
Проходившие мимо по аллее праздные гуляки с удивлением смотрели на неподвижную старушку, сидевшую в неестественной позе естественного трупа с открытыми глазами, и на огромного кота, занявшего своей тушей оставшуюся часть лавочки.
– Женщина, вам плохо? – спросила, проходившая мимо лавочки со старушкой, очень красивая девушка в открытом купальнике.
– Не трогай меня, проститутка… Сплю я, – не поднимая вывернутую на сто восемьдесят градусов в обратную сторону голову и не шевеля губами, басом крикнула старуха, а кот угрожающе зашипел.
От страха девушка побелела так, что даже ее шоколадный загар утратил свой аппетитный цвет. Она прижала ладони к груди, чтобы она не болталась при беге и задала такого стрекача, что только пятки замелькали.
– Ты, наверное, забыл, что нельзя привлекать к себе лишнее внимание? – пытаясь скрыть смешинки в голосе, спросил, через универсальный преобразователь антагонистической реальности и пространства, Климов.
– А что тут такого? – отозвался Крао. – Пожилая женщина присела отдохнуть на лавочку, а ее тревожат без надобности.
– Тут ничего такого бы не было, если бы пожилая женщина закрыла глаза и рот, и положила голову себе на руку, или уперлась подбородком в грудь, а не свесила ее так, как будто ей только что свернули шею.
– Этим БМО я пользуюсь редко. Мне нужно к нему привыкнуть, – недовольно пробурчал в ответ венг, однако, в итоге, старушка подтянула к себе ближе ноги, уперлась подбородком в грудь, спрятала язык и закрыла рот.
Еще два часа прошло в томительном ожидании…
За это время Андрей успел вежливо отшить двух, желавших с ним познакомиться местных девушек, несколько раз сбегать по нужде в кусты, где умудрился вляпаться в вонючую кучу чьих-то экскрементов, а Никита подрался с чайками возле мусорного контейнера за открытую упаковку картофельных чипсов.
Когда закат окрасился в багровый цвет, а комары объединились в огромные жужжащие летающие тучи, Аннушка, наконец-то, вышла из магазина. Все тот же писклявый охранник отключил за ней автоматику дверей и опустил железный ролет. При этом он что-то ей несколько минут рассказывал, активно жестикулируя руками. Аннушке, видимо, это было совсем не интересно, и она несколько раз порывалась уйти, но женоподобный охранник всякий раз, когда она делала в сторону шаг от него, хватал ее за руку и продолжал свой рассказ.
К счастью, уставшего отбиваться от назойливых комаров, Андрея, Аннушка, наконец-то, вырвала свою руку из пухлой ладошки охранника, послала его «на три буквы» и поспешила прочь вдоль улицы.
– Пора, – прошелестела в ухо Климову, невесть откуда взявшаяся старушка.
От неожиданности у Андрея екнуло сердце.
Пока он приходил в себя и пытался высмотреть в сумерках кота, бабулька приподняла свое траурное платье и быстро
