и Грейс были совершенно одинаковыми, странные, постоянно меняющиеся. Но черты лица… черты лица – отцовские.
– Ты играешь в прятки лучше всех в мире, – заявила Келли и подхватила свою малышку на руки.
В это мгновение мелодично тренькнул дверной звонок. По квартире с уже почти полностью упакованными вещами прокатилось гулкое эхо.
– Я, я! – завопила Грейс и попыталась вывернуться из материнских объятий, чтобы немедленно помчаться открывать дверь.
– И я тоже, – добавила Келли. Она пересадила Грейс на бедро и подумала, какой же большой стала ее дочка. Год и семь месяцев.
Пролетело уже два года, и все же временами Келли чувствовала себя так, будто застряла во времени. Что же принесет им следующий год?
Келли опустила малышку на пол и открыла дверь. На пороге стояла Линн Брэдли, крестная ее дочери.
– Ты опоздала, – поддразнила она подругу.
На Линн, которой исполнилось двадцать девять, были видавший виды потертый комбинезон и желтая фланелевая рубашка с длинным рукавом, подчеркивающая темный оттенок ее кожи.
– Слушай, я не виновата, что ты уже упаковала телевизор, я должна была досмотреть фильм «Вам письмо», вот и задержалась. – Линн ухмыльнулась, нагнулась и крепко обняла Грейс. – Боже мой, как же ты выросла! Сколько же тебе лет? Три? Пять?
Грейс уперла кулачки в бока и окинула крестную подозрительным взглядом. Потом разжала руку и показала один палец.
– Один!
– Моя умница! – умилилась Линн, взъерошила Грейс волосы, и все трое направились в гостиную.
– Вообще-то ты была здесь вчера, не припоминаешь? – сказала Келли.
Линн рассмеялась.
– Ну и что? Твоя дочь растет как на дрожжах, и это факт. Она в два счета станет выше меня, а я и не замечу, как это случилось. Ей еще двух лет нет, а она вон какая!
Грейс направилась в угол комнаты, где образовалась целая куча пластиковых динозавров, мягких игрушек и кусочков лего.
– Да уж, – с улыбкой согласилась Келли.
Линн пришла помочь ей разобрать и упаковать вещи в единственной комнате в доме, куда Келли не хватало духу войти одной.
Кабинет Виктора соединялся с гостиной двойными застекленными французскими дверями. Его домашний офис. Первые полгода после пожара от одного лишь взгляда на кабинет Келли душили рыдания.
– О’кей, что ж, давай начнем. – Келли махнула рукой в сторону книжных полок. – Ты сними все оттуда, а я приступлю к письменному столу.
– Слушаюсь, босс.
Полки кабинета были забиты папками с материалами, которые успел собрать Виктор за девятилетнюю карьеру журналиста. Он писал статьи на самые разные темы и работал по контракту с газетами и журналами по всей стране. Следующей его целью было выйти на международный уровень, но, узнав о беременности Келли, Виктор решил, что семья для него важнее.
Келли опустилась в кресло у стола, и ее сердце сдавила грусть.
