(мир художественных практик – да как ни назови) очень четко делится на «до Бойса» и «после Бойса». Мне кажется, после Бойса заниматься искусствами (любыми), не будучи при этом хотя бы отчасти шаманом – бессмысленно. Или ты идешь в Нижний Мир, голый, босой, ни хрена не соображающий, приносишь в жертву духам себя целиком, и если не будешь сочтен слишком легким, получишь место юнги на Летучем Голландце, патрулирующем границу между непостижимым и немыслимым. Или ты сидишь дома и вышиваешь макраме на условиях построчной оплаты, точка.
Ну, то есть. Без этого потустороннего ужаса можно, конечно, быть художником. Все можно, красиво жить не запретишь. Просто совершенно бессмысленно – по большому счету. А по малому – нормально, все как у людей. Можно даже к кормушке какой протолкаться. И задержаться там на неопределенный срок, с чадами и домочадцами.
Потому что если Бойса нет, все дозволено.
Тут, если по уму, надо бы сказать еще и о том, что параллельно с описанным крупномасштабным нисхождением духа происходил не менее крупномасштабный выпендреж, развеселые игры ума и прочее дада, и этак непринужденно перейти к Энди Уорхолу, гению, современнику (почти) и абсолютному антагонисту Бойса.
Бойс объявил искусством весь мир, Уорхол – себя.
Все это было написано потому, что мне вот практически на днях удалось осознать и сформулировать принцип, по которому я оцениваю современное искусство – то есть все, происходящее в художественном пространстве сейчас.
В первую очередь важно: что нам предлагает художник? Весь мир, или так или иначе оформленное «я»?
После Бойса и Уорхола это – единственный работающий принцип. Верьте мне. Я на мировом древе вот прям щас вишу. Или висю. Глагол «висеть», первое лицо, единственное число, настоящее время, короче.
Вход в магическое пространство происходит спокойно и естественно, а не с треском, визгом и экстазом, как учат нас разнообразные сокровища мировой культуры.
Для магического пространства прежде всего характерно полное отсутствие не только страха, но и самой возможности испытывать страх. Если страшно, то это какое-то не то пространство. Морок. Надо плюнуть каку как можно быстрее.
Зато выход из магического пространства почему-то сопровождается приступом эйфории.
Возникает закономерный вопрос: что это за место такое – текущая реальность, если сюда возвращаешься под кайфом? Наркотический бред с галлюцинациями? Или просто луна-парк, где надо развлекаться, а кто не развлекается, тот дурак?
Или что?
Вчера на улице Траку здоровенная глыба льда рухнула с крыши на землю в метре от моего носа, не вызвав ни намека на привычные эмоциональные внутренние выкрики – ах! смерть была совсем рядом! ах! мне посчастливилось ее избежать! – и далее двигаться в сторону страха, или эйфории, или в обе сразу, в зависимости от индивидуальных предпочтений.
Честно
