вокруг, ни шороха, ни звука, будто мёртв лес.
Пора обряд вершить – на полную луну лучше всего получиться должно. Вздыхает поглубже Ирха, страх кожу щекочет, сердце сжимает. Виданное ли дело – молодой ведьме такое сотворить? А ну как не выйдет?
Гонит сомнения Ирха. Всё получится, должно получиться. Не дышать им с вилой одним воздухом, не пить из одного источника, не ходить по одной земле. Надо только вздохнуть ещё несколько раз поглубже – и пора обряд вершить. Мать-земля решительных любит.
Спускается Ирха в пещеру.
– Да будет воля моя, – шепчет. – Одолжись земля ведьме. То, что твоё, – моё. То, что твоё – моё.
Мурашки бегут по коже, дрожь тело бьёт. А ну как не покорится земля, погребёт навеки в пещере дерзкую молодую ведьму? Не для себя ли могилу выкопала Ирха?
Встряхнула ведьма волосами, для обряда распущенными. Что ж, всё равно, не жить им с вилой на одном свете.
"Из мира мёртвых тогда её достану, – мелькают беспорядочные мысли. – С того света вернусь!"
– То, что твоё, – моё, – повторяет Ирха уверенно.
Тихо под землёй, как в могиле. Приподняла ведьма руки, взгляд вперёд во мглу устремила. Видит – дымок светлый у земляной стены парит-завивается. Подкосились ноги у Ирхи, еле устояла. Слёзы облегчения на глазах выступили: услышала ведьму мать-земля. Нет теперь времени медлить да дрожь в коленях унимать, спешить нужно.
– Явитесь мне, оборотни, вилой Илианой убиенные, – дрогнул голос Ирхи.
Кабы можно было Крыя к жизни вернуть – всё отдала бы. Несколько минут у них будет, вряд ли любимый на большее согласится. Слишком дорога ему Ирха, побережёт Крый её жизнь и душу.
Клубится пар всё сильнее, и видно сквозь него, как издалека фигуры приближаются. Шестеро. Мускулистые, по пояс обнажённые. Как будто расширилась вырытая Ирхой пещера, исчезли стены земляные: там, где двое с трудом могли бы поместиться, Ирха напротив шестерых мужчин стоит. Вглядывается ведьма в полутьме в их лица с жадностью, желанного своего ищет, уговорить на немыслимое дело надеется. Лица перед ней отрешённые. Не от мира сего. Лишь на одном душевная боль отразилась.
– Зачем ты решилась на такое, Ирха? Остановись, – ласково звучит голос Крыя. – Нельзя живым мёртвых призывать.
Забыла о своём обете ведьма, шагнула к любимому, обхватила руками его шею. Знает Ирха, что голема обнимает, мать-Земля тела для убитых оборотней сотворила. Только одного из них Ирхе отдать может, да и то ненадолго. Остальные же в прах рассыплются.
– Нельзя, милая, – отстраняется Крый. – Иначе со мной уйти можешь.
– Пусть уйду, – дрожит ведьма как в лихорадке. – Без тебя мне белый свет не мил, сокол мой ясный!
– Я тебя дождусь, – улыбается Крый. – Когда придёт твой срок, я первым встречу тебя там, откуда не возвращаются. Откуда нельзя возвращать, – добавил он твёрже.
–
