не сможет подтвердить вашего отсутствия все два с половиной часа?
– Не сможет. Но никто не может и утверждать, что я возвращался в отель раньше, а потом вновь уходил, – сердито и утвердительно сказал Александр Кошкин.
– Да, сложная ситуация. Кричал на вас Денис Максимович без всяких на то причин. Когда вы уходили, никто этого не видел, а когда вернулись, то в номере обнаружили труп. Вы знакомы с содержанием тех документов, которые привозили?
– Большую часть документов, которую вез туда на подпись клиенту, видел, это входило в круг моих обязанностей. Если у него возникли бы какие-то вопросы, я должен ему объяснить. А те документы, которые должен был передать мне Денис Максимович, я не смотрел, мне их вернули в полиции перед самым освобождением.
Их беседа продолжалась еще долго, в целом старший следователь Бобров понравился Саше куда больше, нежели те зарубежные. Понимали они друг друга гораздо лучше, может, это было связано с тем, что говорили без переводчика на родном языке. По крайней мере, следователь нашей прокуратуры не задавал таких глупых вопросов, как там. Вот, например, такой как вам понравится:
«Являетесь ли вы, господин Кошкин, членом международного преступного сообщества?», то есть, по-ихнему, мафии. А тот, про агента КГБ, помните? Ну что с них взять, они все прошлым двадцатым веком мыслят насчет нашей страны. Старший следователь прокуратуры Бобров не взял с Кошкина даже подписку о невыезде, просто предупредил: «Александр, если вы в ближайшее время будете уезжать из Москвы, то, пожалуйста, позвоните мне и сообщите, куда едете и на какое время» – вот и все ограничения.
По приглашению Игоря Аркадьевича, Саша с папочкой в руках направлялся в его кабинет. В приемной Надежда полушепотом заговорщицки сообщила:
– Там у него первая жена с сыном, того самого.
– Кого «того самого»? – не понял ее Саша.
– Этого, к которому ты ездил в Англию.
– Понял, – ответил Саша и открыл дверь в кабинет.
– Познакомьтесь, это мой ассистент Александр Васильевич, а это Руфина Константиновна и Максим Денисович Кондратьевы, – представил Игорь Аркадьевич. – Дорогие друзья, юридическая казуистика требует от нас выждать некоторое время, чтобы выяснить круг всех возможных лиц, потенциально могущих претендовать на роль наследников.
Руфина Константиновна хотя и являлась бывшей женой Кондратьева, но, как и полагается, была одета во все черное, в том числе и шляпку. Независимо от траурного костюма, она выглядела элегантно, ей было где-то около пятидесяти лет. По всему видно, что она не убивается и спокойно может решать вопросы, особенно финансового характера:
– Мои дети рождены в браке, поэтому они являются законными наследниками всего имущества и акций, принадлежавших Денису Максимовичу.
У Игоря Аркадьевича была такая манера: когда он не мог или не хотел говорить клиенту всей правды, которую сам знал или пока не знал полностью, то он прибегал к путаным ответам или завертывал из юридической науки что-то эдакое:
– Даже древнейшие законы Вавилона подобные казусы жизни
