нормальный маршрут. В бинокль осмотрел – уступов достаточно хватает. Сама верхушка горы как бы срезана, скорее всего, есть неплохая площадка. Часов пять-семь затратим на подъем. В некоторых местах буду идти первым, потом всех подтягивать и страховать. Холодает что-то… брр! – Ковалев поежился и отстегнул наушники от бейсболки.
Бахраджи подал мне подкотельник с несколькими кусками рыбы и крекерами, сами с Ковалевым принялись поглощать содержимое котелка, смачно хрумкая.
– Вкусные американские галеты, только желудок от них не радуется, – рассуждал Бахраджи. – Наши-то – и в атаку с ними можно идти, и плесени на пенициллин наскрести, а если умеючи распарить, то как лаваш из тандыра получается. Американские хрустят хорошо, солененькие, но сытости никакой.
– Политики капиталистов ты не понимаешь, Ара-джан, – оторвался от обгладывания рыбьего хвоста Кузнец. – Вот смотри – приходит американский рабочий в маркет свой, покупает пачку крекеров, ест, а не наедается. Идет – и покупает еще!
– Лучше бы они бастовали против войны, а не впахивали на свою оборонную промышленность, – пробурчал армянин, разливая чай.
– Еще немного, еще чуть-чуть, – сказал я. – Надеюсь, сегодня до захода солнца будем на вершине, завтра спустимся к базе, поможем морякам – и на эвакуацию.
– С трудом верится, – ответил старшина, – Мошар рассказывал, во Владивостоке и Тихоокеанске суета идет неслабая. Подводников еще дополнительные дивизии развертывают, старые лодки с хранения снимают. Контрразведывательный режим на полную, комендантские патрули – после восьми вечера. Все китайцы и корейцы – как пропали! Японских диверсантов несколько групп уже отловили. Дивизии береговой обороны на постоянном боевом дежурстве. Думаю, командир, нам задачу нарежут попутную прямо здесь.
– Не каркай, Леха! Сам чую – подвох где-то! У нас эвакуация на плоту и подбор лодкой. Высадка просчитана идеально вплоть до погоды, а при возвращении – просто выйти в координаты и ждать.
Постепенно за разговорами насытились, отдохнули еще с полчаса и вышли на маршрут.
Последнее восхождение далось гораздо тяжелее. В один из моментов я сорвался с каменного уступа и повис на фале, вцепившись в него руками. Если сбросить контейнер, то я, легко подтянувшись, выкарабкаюсь. Кузнец наверху уперся обеими ногами в камень и натужно хрипел, пытаясь удержать вес почти что в сто тридцать килограммов. Я медленно съезжал вниз по веревке, стараясь ногами нащупать какую-то опору. Положение спас Ара. Армянин отстегнул приклад от «АКМ-С» и упорной планкой, зацепив веревку, подтянул меня к себе, к скальному карнизу. Нащупав ногами камни, я сразу обрел устойчивость и равновесие. Рюкзак пришлось стаскивать и поднимать отдельно. Если бы не перчатки, ладони бы я раскровавил и стер до костей. До площадки, отчетливо видимой уже невооруженным глазом, до конца светового дня мы так и не дошли. Пришлось ночевать на склоне.
