даже чайки не летают – сидят на скалах и орут.
Бахраджи принес чай и крекеры. Моряк задумчиво уселся на камни, отхлебнул чая и просительно посмотрел на меня. Пришлось выделить сигарету.
– Мой спец-водолазник носитель сегодня в боевое состояние приведет, еще час, и мы будем готовы.
В такую мерзкую погоду водолазы собрались тащить свою «транспортную торпеду» пять километров вдоль скалистого побережья. А потом выжидать удобного момента для ухода под воду. Помощи моряк у меня не просил, но было и так ясно, что четверо водолазов – один дежурит постоянно на линии подрыва затопленной подводной лодки – при переходе сушей устанут, как лошадки за плугом. Им понадобится какое-то время, чтобы восстановить свои силы. А время… вроде бы его полно, но, с другой стороны, в любой момент его может не стать. А информация от морских разведчиков – одна из важнейших цепочек в подготовке к штурму острова и дальнейшим наступательным операциям в Северо-Восточной части Тихоокеанского региона. Прикинув в уме, я решил идти сам вместе с Ковалевым и Бахраджи. Рыхтенкеу на постоянной фишке, пусть лучше останется здесь. Неслышной тенью подкрался Ара и кокетливо кашлянул.
– Ашот Багдасарович, не хотите ли включить свое «армянское радио», – подначил я армянина, который, как только рассвело, напялил на себя наушник поискового приемника и пытался поймать какую-нибудь волну советского радио.
– К проведению политико-воспитательной работы готов! – вытянулся в струнку Ара. – Готов спеть и рассказать последние новости, командир-джан!
– Как у вас все на высоком партийном уровне, – удивился моряк. – Командир, ты не против, если я своих притащу – пусть послушают.
– С превеликим нашим комсомольским удовольствием, – согласился я. Пусть моряки послушают, заодно своим агитатором похвастаюсь. От нас не убудет. С берега цепочкой подтянулись трое матросов и расселись вокруг Бахраджи. Даже каптри навострил уши.
Бахраджи подробно и со знанием дела рассказал про текущую обстановку на фронтах, даже из камушков попытался выложить карту. Во время политинформации сидевший спокойно и довольно щурившийся Рыхтенкеу встрепенулся, осторожно погасив трубку, кивком головы отпросился у меня и, подхватив винтовку, быстрым шагом, раскачиваясь из стороны в сторону на своих кривых ногах, ушел к берегу.
Что-то его взволновало. Мне как-то тоже стало не по себе, какое-то непонятное предчувствие. Рыхлый вернулся, когда уже политинформация закончилась и все разведчики начали обмениваться мнениями.
– Командир, катер патрульный рядом совсем! В том месте, где мы высаживались, – пробормотал он мне на ухо, – дурные люди в шторм вышли, их на скалы выбросило, зажало между двумя – ни вперед, ни назад уйти не могут, их волнами бьет.
Я тихонько свистнул, привлекая общее внимание. Иванов понял меня без слов, и моряки через пару секунд исчезли с нашей базы. Мои Кузнец и Ара разбежались по территории базы, проверяя
