но это обыкновенный вагон. В таком я ехать не могу. – Он милостиво улыбнулся помощнику начальника вокзала. – Вы должны устроить меня лучше, любезный.
– Конечно, господин генерал, я помещу вас в спальный вагон. Само собой разумеется.
Помощник начальника вокзала повел их вдоль состава и отпер свободное купе с двумя постелями. Мексиканец удовлетворенно огляделся. Носильщики уложили багаж.
– Вот и прекрасно. Весьма вам обязан. – Он протянул господину в котелке руку. – Я вас не забуду и при следующем свидании с министром непременно расскажу ему, как вы были ко мне внимательны.
– Вы очень добры, господин генерал. Премного вам благодарен!
Прозвучал свисток. Поезд тронулся.
– По-моему, это лучше, чем просто первый класс, – сказал Мексиканец. – Опытный путешественник должен уметь устраиваться с удобствами.
Но раздражение Эшендена еще не улеглось.
– Не знаю, какого черта вам понадобилось тянуть до последней секунды. Хороши бы мы были, если бы поезд ушел.
– Друг мой, это нам совершенно не грозило. Я по приезде уведомил начальника вокзала, что я, генерал Кармона, главнокомандующий мексиканской армией, прибыл в Лион для кратковременного совещания с английским фельдмаршалом, и просил его задержать отправку поезда до моего возвращения на вокзал. Я дал ему понять, что мое правительство, вероятно, сочтет возможным наградить его орденом. А в Лионе я уже бывал, здешние женщины недурны. Конечно, не парижский шик, но что-то в них есть, что-то есть, бесспорно. Хотите перед сном глоток коньяку?
– Нет, благодарю, – хмуро отозвался Эшенден.
– Я всегда на сон грядущий выпиваю стаканчик, это успокаивает нервы.
Он сунул руку в чемодан, не шаря, достал бутылку, сделал несколько внушительных глотков прямо из горлышка, утерся рукой и закурил сигарету. Потом разулся и лег. Эшенден притушил свет.
– Сам не знаю, как приятнее засыпать, – раздумчиво проговорил Безволосый Мексиканец, – с поцелуем красивой женщины на губах или же с сигаретой во рту. Вы в Мексике не бывали? Завтра расскажу вам про Мексику. Спокойной ночи.
Вскоре по размеренному дыханию Эшенден понял, что его спутник уснул, а немного погодя задремал и сам.
Когда через непродолжительное время он проснулся, Мексиканец крепко, спокойно спал; пальто он снял и укрылся им вместо одеяла, а парик на голове оставил. Вдруг поезд дернулся и, громко скрежеща тормозами, остановился; и в то же мгновение, не успел еще Эшенден осознать, что произошло, Мексиканец вскочил и сунул руку в карман брюк.
– Что это? – возбужденно выкрикнул он.
– Ничего. Семафор, наверно, закрыт.
Мексиканец тяжело сел на свою полку. Эшенден включил свет.
– Вы так крепко спите, а просыпаетесь сразу, – заметил он.
– Иначе нельзя при моей профессии.
Эшенден
