место. Мученически там закончили свою кончину игуменья Параскева, в период гонений. И сестер многих тракторами в землю, в озере топили. В общем, такой был монастырь, благодать в этом монастыре, что я, как бы, подумала, что, если Матери Божией угодно, я бы поехала в этот монастырь потрудиться на послушании.
И я когда приехала в деревню, мне сообщают, что баба Лена умирает, и просит меня приехать с ней проститься. Я поехала в больницу, здесь, в ЦРБ (в Сергиевом Посаде). Приезжаю, она сидит с кислородными подушками. И я спрашиваю у дочки:
– А вы успели их повенчать? – Потому что невенчанный брак – она будет мытарство блуда проходить. Она, дочка, говорит:
– Да ты что, венчать? Ей осталось два часа жизни! У нее одно легкое отказало работать. Перестало работать одно легкое, и ей сказали, что два часа жизни. – Я говорю:
– Таня, а давай попросим Матерь Божию, чтобы Матерь Божия продлила ей жизнь для венчания. – Она говорит:
– Ты что? – Ну, подумала, в своем я уме или нет.
И пошла, легла. Я говорю:
– Ты знаешь, я буду просить Матерь Божию, чтобы Матерь Божия продлила ей жизнь.
В общем, она заснула. Я читала Богородичное Правило, и после каждого десятка я делала земной поклон и просила, не вслух, а про себя: «Матерь Божия, я помню о своем обете. Если Тебе хочется, если Тебе угодно, чтобы я поехала в этот монастырь, потрудилась за эту бабу Лену, то дай мне знак. Если она доживет до утра, и у нее включится в работу легкое, которое у нее сейчас отключено, и она доживет, и она успеет повенчаться, Ты дашь знак, чтобы я поехала в этот монастырь потрудиться».
Так я молилась до утра. Бабушка заснула. Утром приходит завотделением и говорит: «почему она жива? Мы не поймем. Легкое включилось в работу». Никто не поймет. Я молилась перед иконой «Избавительница» Матери Божией, и эта икона замироточила. И говорят:
– Зачем вам держать ее здесь? У нее легкие работают, забирайте ее домой! – А дочь говорит:
– Ну как же, она же с кислородными подушками!
– А где вы видите, – говорят, – кислородные подушки? Кислородных подушек около нее нет. Это не кислородные подушки, – завотделением говорит, – ее здесь держали. Ее держали… Кто-то задержал ее здесь, на Земле. Мы не можем понять. Забирайте свою маму.
Она говорит:
– Нет, ну как же так?
– Ну, если хотите, перевозите в платную «онкологию». Есть платная «онкология». Пожалуйста перевозите.
Она звонит своему духовнику, отцу Иону, он ее благословляет: «ну пусть она недельку побудет в платной «онкологии», бабушка. Везут бабушку на коляске. Говорят, не надо ей ходить, пусть она едет. Ну, говорит:
– Бабуля, что-то ты не кашляешь? – Она говорит:
– Да не знаю, доченька.
Я молчу, я же понимаю – это мой был разговор с Матерью Божией. Она неделю пролежала в больнице. Потом ее выписывают. Я пошла к преподобному Сергию, говорю: «преподобный Сергий,
