и любовную пару, женщина в которой была много старше мужчины и очень опытна в сексе. Дима и раньше слышал, что женщины в возрасте тридцати и старше лет в сексе интереснее молодых, и ему захотелось иметь такую любовницу.
Анна Семёновна сразу привлекла его внимание. Она была из числа «классных» дам: причёска, одежда, обувь, сумка, запах духов, всё было классным. И не молодая. Это как раз то, что сейчас ему больше всего нравилось.
Он сел рядом с ней и широко расставил колени, так, что их ноги коснулись. Анна Семёновна, казалось, не заметила этого, он же с волнением ощущал прикосновение её ноги. Объявили его станцию. Анна Семёновна встала и пошла к выходу.
– Удача! – обрадовался он. – Наверное, это даже судьба. Вот если сейчас она пойдёт в сторону первого вагона, точно судьба. – Она пошла в сторону первого вагона! В переходе было два выхода, но здесь Дима был готов идти за ней в любую сторону, она же пошла в ту, куда надо было идти и ему. Дальше их пути тоже совпали. Они ехали в одном автобусе. Она вышла на второй остановке, ему следовало выйти на следующей, но он вышел следом за ней. Ещё в автобусе он продумал, что скажет ей, и он сказал:
– Могу я Вас проводить?
Похоже, его слова не произвели на неё особого впечатления, как-то уж очень буднично она ответила:
– Можете, если нам по пути.
Он шёл рядом и придумывал, что бы ещё сказать ей, но как-то всё, что придумал в автобусе, вылетело из головы. Молча перешли дорогу. Поравнявшись с продуктовым магазином, Анна Семёновна остановилась.
– Спасибо, считайте, что Вы меня проводили, я живу в этом доме, – она указала на ближайший дом, – а мне ещё надо забежать в магазин. До свидания.
– До свидания, – единственно, что нашёлся ответить Дима. Он уже было поплёлся дальше, но внутренний голос остановил его. – Подожду ещё, – решил он, – в этом доме живёт Пашка, если отошлёт, заскочу к нему, давно собирался. – И Дима стал ждать.
Выйдя из магазина с пакетом, набитым продуктами, Анна Семёновна увидела Диму и удивилась:
– Вы ждёте меня?
– Да, я уж Вас провожу до конца. Давайте я помогу, я ведь тоже иду в этот дом к другу… – Пашке Хлебникову, он живёт в первом подъезде, – для убедительности добавил Дима.
Анна Семёновна загадочно улыбнулась.
– Мой однокурсник. Мы с ним учимся на юрфаке.
– Прекрасно, нам по пути, – всё так же улыбаясь, ответила Анна Семёновна. Хочет пригласить к себе, – ободрился Дима и вступил в атаку:
– Давайте знакомиться, я – Дмитрий.
Она взглянула на него игриво.
– Уличное знакомство! Как это романтично! Никогда ещё не знакомилась на улице. – И, как бы спохватившись, добавила, – Анна Семёновна.
– Очень приятно, – отозвался Дима. Ему действительно было приятно. Её улыбку, игривый тон, восклицание о романтике он принял за её кокетство и приглашение продолжить разговор и он решил блеснуть красноречием, которым так славился среди друзей.
– Нет, Анна Семёновна, знакомство на улице – это отнюдь не романтика, а скорее наоборот. Мне очень не хотелось бы огорчать Вас, но реальность такова, что романтичным сейчас считается знакомство на какой-нибудь встрече, презентации, или на концерте Лучано Паваротти. Теперь романтика имеет другое лицо…
И он понёс чушь, любуясь сам собою. На подходе к первому подъезду он спохватился, – пора заруливаться.
– Но я согласен с Вами, уличное знакомство имеет свои прелести.
Анна Семёновна пустила в лифт, даже не поинтересовавшись, на какой ему нужно этаж. Дима обрадовался – Клюнула! Она молча направилась к двери своей квартиры, кивком головы приглашая его за собой. Дима ликовал – Приглашает! Анна Семёновна отперла дверь и, мило улыбаясь, пригласила:
– Входите, Дмитрий.
Он вошёл.
– Заходите, – указала она рукой в сторону прикрытой двери, а сама взяла у него пакет с продуктами и прошла на кухню.
В глубоком волнении Дима открыл дверь и шагнул в комнату. Боковым зрением он уловил какое-то движение. – Кто-то в комнате! – испугался он. Но это попросту развевалась тюлевая штора. И всё же кто-то есть! Дима увидел на диване спящего человека! Мужчину! От неожиданности, волнения и испуга не сразу Дима узнал в спящем мужчине однокурсника Пашку.
Больной
– Пап, – обратился вечером Павлик к отцу, тупо уставившемуся в телевизор, – а почему они тебя больным называют?
– Кто они? – оторвавшись от зрелища, спросил отец.
– Ну, все!
– А ты
