мать переживает, понял: не стоит подливать масла в огонь, и вовремя оборвал фразу. – И мне… все равно не верится, что это безнадежно. Сейчас поедем в больницу и поговорим с врачами. Шанс должен быть.
– Может быть, – недоверчиво произнесла мать. – Кстати, сходи к дядь Мише, напомни, что он обещал свозить нас. Помнишь дядю Мишу?
Конечно, Толя помнил отцовского друга, заядлого охотника и рыбака. В детстве они часто ездили рыбачить на реку Плава, где по вечерам, сидя у костра, он с упоением слушал байки весельчака дяди Миши. А потому Толя не просто помнил его, а относился как к неотъемлемой части своего детства.
– Ну, еще бы я не помнил!
– Тогда сходи и скажи, что в больницу надо к часу…
Изба дяди Миши находилась через несколько домов. Быстро добежав до высоких ворот, наверно, единственных в округе аккуратно очищенных по всему периметру, Анатолий нажал на кнопку звонка. Сигнала он не услышал, но услышал захлебывающийся лай собаки. Спустя пару минут, послышался хруст снега и жестко-матерный окрик в сторону пса. Калитка отворилась. На пороге появился невысокий, коренастый мужичок в теплой камуфляжной куртке и кроличьей шапке с ушами в разные стороны. Мужичок с головы до ног окинул визитера непонимающим взглядом и через мгновение, радостно раскинув руки, воскликнул:
– Толька! Еле узнал… Проходи.
Дядя Миша протянул руку и, поймав ладонь Анатолия, затащил во двор, в центре которого стоял старенький, памятный еще с детства уазик. Именно на нем они путешествовали по рекам и лесам.
– Дядь Миш, я от мамы. Она с вами договаривалась о поездке в больницу…
– Да-да. Все уже готово, так что как скажете, так карету и подам, – мужичок заулыбался щербатой, добродушной улыбкой.
– Нам туда к часу.
– Все понятно. Значит, в половине первого буду у вас, – и, убрав улыбку, поинтересовался.– Как мать?
– Переживает, но в целом держится.
– Тяжело ей, – дядя Миша опустил глаза. – Надеюсь, Филиппыч поправится.
– Будем надеяться…
В назначенное время, «карета» была подана. Первые минуты все ехали молча, но дядя Миша был не из тех людей, которые любят унывать:
– Ну и погодка… Хорошо, я печку в машину поставил японску, – гордо заявил он. – Так что, Толян, теперь можно в любое время на охоту и рыбалку. Не замерзнем. Вот батя к лету выздоровеет и поедем в одно местечко… Обалдеете!
На эту реплику никто не отреагировал, только мать, всхлипнув, утерла краешком шали глаза. Поняв, что такую тему лучше не поднимать, дядя Миша переключился на Анатолия и стал расспрашивать о городской жизни. Толе не хотелось вступать в разговоры, но необходимо было отойти от тягостных мыслей и приехать к отцу в нормальном, не удрученном состоянии. Так за пустыми, но расслабляющими разговорами они оказались у районной больницы.
– Идите, я вас здесь подожду, – не выходя из автомобиля, дядя Миша закурил.
– Не хочешь с Алексеем повидаться? – удивилась мать.
– Нет, Тамара… Не хочу чем-нибудь расстроить Филиппыча.
