Но тогда требуется определить резко границу между психическим здоровьем и болезнью, а Каспер и Крафт-Эбинг полагают, что эта граница неопределима. Следовательно, оставшись без критерия вменяемости, я в судебно-медицинской практике не буду в состоянии определить, где кончается неболезненное расстройство душевной деятельности и начинается расстройство болезненное. Далее, голод, причиняет ли он болезненное расстройство душевной деятельности или лишь расстройство неболезненное? А поджоги и кражи, сознательно, но в силу внутреннего принуждения, совершаемые иногда беременными женщинами, – это что такое будет? Теперь положим, что мы заменим в законе выражение «болезненное расстройство душевной деятельности» выражением «ненормальные психические состояния», но общего определения понятия невменяемости все-таки не введем, то что из этого выйдет? Выйдет еще хуже. Едва ли кто может сказать, что озлобление, запальчивость, раздражение суть состояния, для человека ненормальные. Далее, прямо скажу, что не все расстройства душевной деятельности, происходящие от болезни, достигают такой степени, что могут исключать вменяемость. Есть болезнь, выражающаяся только в повышенной раздражительности всей нервной системы; эта болезнь прежде называлась Nevrosismus, а в последнее время ее стали называть иначе, Neurasthenia cerebro-spinalis. Значит, и головной мозг здесь замешан, и действительно, Hammond, описывая эту болезнь, говорит: «Здесь более или менее заинтересованы и интеллектуальные способности. Разум (intelligence) обыкновенно остается нетронутым, но память и способность мышления бывают ослабленными, и потому пригодность к умственным занятиям уменьшается; энергия же и воля отсутствуют». Это слова Hammond’a. Итак, встретившись с неврастенией в судебно-медицинской практике и имея в виду лишь психические симптомы болезни, я должен буду сказать: «здесь мы имеем дело с душевным расстройством, в основании которого лежит болезнь всей нервной системы, в том числе и головного мозга»; значит, данный судебно-медицинский случай я должен буду отнести к болезненному расстройству душевной деятельности. Но если Neurasthenia cerebro-spinalis сама по себе будет исключать вменение, то это уже слишком.
Выражения «бессознательность» для характеристики всех транзиторных душевных расстройств я, за недостатком времени, пытать уже не буду, а просто скажу, что это выражение недостаточно удобное; однако если в законе стоит верный критерий вменяемости, то и с недостаточно удовлетворительным выражением можно на практике обойтись весьма удобно.
Итак, общий критерий невменяемости, общее психологическое определение понятия о невменяемости для практики судебно-медицинской, на мой взгляд, безусловно необходимо. Остается лишь вопрос, как должен быть выражен этот критерий.
В Германском уголовном кодексе в ст. 51, трактующей о вменяемости, просто употреблено выражение «freie Willensbestimmung», свободное волеопределение. По Германскому уложению преступное деяние становится ненаказуемым, если действующий субъект
