можете и намерены его контролировать – он испытывает огромное облегчение. Мне всегда удавалось убедить психически больных людей рассказать мне, что на самом деле происходит в их головах, когда никто другой не мог заставить их общаться.
Несколько лет спустя я вышла замуж и стала координатором центра психического здоровья. Через мои руки проходили все судебные разбирательства округа, касающиеся психически больных людей. Я контролировала их возвращение в общество после лечения в государственной клинике, и некоторые наблюдения ещё раз подтвердили мои выводы о том, что в большинстве случаев больным не помогает традиционное лечение. Многие из них вскоре после выписки снова становились обузой для общества. Казалось, содержание больных в психиатрических клиниках было скорее этической задачей – временным освобождением для семьи и общества от психически больного человека.
Я видела и тех, кто выздоравливал в условиях традиционной системы лечения. Почти все из них были молодыми и с неопределённым психическим статусом. Скорее, им было удобнее находиться в клинике, потому что там они чувствовали себя в безопасности. Госпитализация для них означала кров, еду и постель, а зачастую и возможность вести половую жизнь – многие женщины-пациентки очень неразборчивы в связях. Многие из таких заключённых были уголовниками, для которых клиника была намного лучшим вариантом, чем тюрьма. Многие хронические больные также привычно манипулировали системой: будучи бездомными, они приходили в клинику с наступлением зимы и «чудесным» образом выздоравливали, как только возвращалась хорошая погода.
Через год работы координатором я знала достаточно о «системе», и решила, что это подходящее время, чтобы вернуться к получению медицинского образования, на этот раз в университете Орегона, где я изучала клиническую и консультативную психологию и геронтологию. Во время учёбы в аспирантуре я забеременела и родила своего первого ребёнка. Это глубоко изменило моё сознание. Я поняла, что до этого могла несколько безответственно относиться к своему питанию и здоровью вообще, но не имею права позволить себе то же самое по отношению к своему будущему ребёнку. В то время я увлеклась солёной пищей, чипсами и диетической кукурузой, и употребляла эти «продукты» каждый день. Я, как правило, ела то, что приходилось по вкусу, не думая о питательной ценности этих продуктов. Также в моем рационе было много того, что большинство людей считают здоровой пищей: мяса, сыра, молока, цельного зерна, орехов, овощей и фруктов.
Моё здоровье казалось мне достаточно крепким для моих 20 лет, чтобы выдержать эту гастрономическую безответственность. Несколькими годами позже мне удалось оправиться от рака молочной железы благодаря одной только силе воли (я расскажу об этом позже). Потому до наступления беременности я не особо задумывалась о своих пищевых привычках.
По мере того,
