удается не часто – и пленок нет, и с проявкой проблема… Поэтому снимки все больше групповые. Вот потому их и таскают друг у друга.
Рыдлевка всмотрелся в лицо Коняева:
– Понятно… Николаев – кто его?
Коняев молчал. Тунгус пожал плечами:
– Не знаю… Упал…
Маугли хрюкнул и добавил с кавказским акцентом:
– …очнулся – гипс, палата, клизма, горшок.
Все снова заржали, и тут Коняев отчаянно спросил:
– Товарищ старший лейтенант! Вы у Родионенко фотки не брали?
– Какие, на хер, фотки?!
– Ну все, кроме домашних? Там с журналистом этим из телевизора, с бабами, с арбузами на базаре…
– Коняев… кто тебя?
– Никто… Зацепился.
– Хомутом, – добавил Маугли. – И упал в овес.
– По самую попону, – добавил Ара.
Все зашлись в хохоте. Панкевич скомандовал:
– Смирно!
Смешки смолкли. Рыдлевка оскалил зубы:
– Ара, хочешь Арарат посмотреть? Еще слово, и я тебя за ухо подросту! Тебя и Мургалова! Что, хотите еще на выезде передраться?! Духи мигом мозги вправят! Николаев, почему опять сегодня в палатке курили? Сегодня курите, завтра ссать начнете…
Тунгус, стоя по стойке смирно, ел глазами офицера, но спросил снова:
– Товарищ старший лейтенант, разрешите вопрос? Дело-то серьезное… Правда, вы у Родионенки фотки не брали?
Сержант спрашивал не просто так. Все во взводе знали, что у старлея после контузии иной раз память «глючит».
Панкевич засопел, почти как Примаков:
– Брал, но отдал… Кажется… потом посмотрю.
И вот тут со стороны часового от рыдлевского взвода ударили выстрелы. Из своей палатки выскочил ротный и заорал:
– Кто там, японский городовой, стреляет? Я щас кому-то постреляю!.. Панкевич – твои уроды?!
А взводный уже несся на выстрелы – чуть ли не со всем взводом. Стрелял рядовой Коптев – он заметил какое-то шевеление…
А там и впрямь оказался дух. Рыдлевка глянул в прицел:
– Ага, вот он… В синих штанах… Руки за голову, иди сюда!
И дал очередь поверх головы прятавшегося для убедительности. Дух встал и сделал несколько шагов вперед. Все засуетились.
– Стоять, сука! Мургалов, обыскать, привести… Смотри, там рядом сигналки…
Маугли метнулся, начал обыскивать, почти сразу же закричал:
– Чисто… Ой, нет, граната в проволоке…
– Бросай, бля, – рявкнул Панкевич. – Ложись!
Граната, извлеченная из кармана чеченца, не взорвалась. Панкевич покрутил головой и сипло бросил Аре:
– Назаретян, сбегай туда, где дух был… Смотри осторожнее.
