поехала, грязное животное.
Вдруг в комнату зашел знакомый мужчина. Он был абсолютно лысым. Грубая щетина ужасно пугала. Горбатый нос, на котором был пластырь, дал понять, кто это.
– Андрей, дети готовы к разговору.
– Хорошо, дядя Дима.
– Что за? Боже, дядя Дима, что вы делаете?
– Андрей тебе уже все сказал – серьезно ответил он. – Кстати, я надеюсь, ты понимаешь, что Андрей здесь не главный. Он у нас слегка…
– У нас нет времени на разговоры! – грубо сказал Андрей.
– НЕ ТРОГАЙТЕ ИХ! ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ, ПАСКУДЫ! – кричал я.
– Если ты не замолчишь, я буду приносить тебе по кусочку твоих друзей. – зловеще прошептал Андрей.
Они ушли. Я сидел и не знал, чего дальше ждать. Мне приходилось разглядывать комнату; боковым зрением я видел труп Степы. При мысли о том, что Андрей мог убить своего одноклассника, я старался не смотреть на Степу. «Мы ведь с ним нормально общались, и он казался мне, да и всем остальным, совершенно обычным человеком. Но разве обычный человек может убить своего одноклассника?..»
Мне было немного страшно находиться со Степой в одной комнате, не только потому, что он, как я тогда предполагал, может превратиться в зомби, но и просто потому, что Степа был мертвецом. Я неплохо знал его, как для друга, поэтому я старался о нем забыть.
Комната была ярко освещена. Она была квадратная. Примерно четыре на четыре метра. Рядом со Степой стоял стол, на котором ничего не было, кроме инструментов, шприцов и колб с кровью. Мне было холодно, не знаю, в комнате ли так холодно было или это от Степы, настолько он казался холодным. Может быть, и то, и то. Меня смущала решетка для вентиляции. Я долго ее разглядывал.
Вдруг там появился силуэт. Я пристально смотрел туда. Кто-то раздвигал прутья с помощью незамысловатого прибора. Решетка расширилась. Оттуда аккуратно вылезла девочка.
– О боже… ты кто? – удивленно спросила она.
– Лучше скажи, кто ты? – спросил я.
– Сейчас бы вопросом на вопрос отвечать. – сказала она. – Ладно… Меня зовут Алина, больше тебе не скажу. Доволен?
– Да, меня – Саня.
– Ты знал его? – спросила она, кивая на Степу.
– Да.
Она начала осматривать его и шарить по карманам. Она делала это так, словно это обыденное дело. Я не мог смотреть на это и отвернулся.
– Ты…
– Тише будь, нас могут услышать.
– Так ты зачем здесь? – спросил я.
– Вот это уже точно не твое дело! – грубо сказала она.
– Ты че такая злая? – спросил я.
– Ты издеваешься?
Она разрезала мне веревку на руках и сказала:
– Этот скотч сам разрежешь, – подавая мне нож.
– Вау, какой красивый.
