в гараж обратился очередной клиент. Он притарабанил на продажу пять магнитофонов последних моделей, которые ещё лежали в коробках и оставались не распакованными. Совсем новенькие. Среди них был один видеомагнитофон «Sony» стандарта «Betamax» – настоящая экзотика. Был ещё магнитофон советского производства «Юпитер-Квадро», который если и попадёт на местный рынок, то только нелегальным путём, из-за чего достать его нелегко. Такой товар стоил астрономических денег. Переплатить за право обладания такой техникой не хотел, разве что, только слабоумный. Лоренцо не устоял перед соблазном. Он тайком продал магнитофоны, устроил распродажу на остаток товара в гараже (непроданными оставались только две старенькие электрические печи, чёрно-белый телевизор, холодильник и пара утюгов) собрал деньги и засел у себя в квартире. Он не рассчитался даже с теми, чьи товары ушли с распродажи, поскольку он реализовал их по цене в среднем ниже той, что запросили клиенты, лишь бы товар не пропал и скорее набить кассу. Когда запахло горелым, и недовольные поставщики узнали, в каком доме находится его квартира, Лоренцо покинул свою квартиру и обосновался у своей подружки, которая жила на том же самом этаже.
Он стоял в проходе, облачённый в мятую белую майку и синие трикотажные брюки с белыми лампасами. На шее у Лоренцо сверкала широкая золотая цепочка с увесистым крестом. Ноги у него были босые.
– А тебя не напрягает, что они … – не успел досказать Массимо.
Лоренцо перебил его, но делал это уже немного осмелевшим голосом:
– Да что они могут? Походят сюда день-два, покакают и успокоятся.
После этого Лоренцо достал из кармана пачку сигарет, закурил сам, затем предложил Массимо, но он отказался. Лоренцо выразил ему уважение за то, что тот не употребляет эту гадость.
Пока Лоренцо выпускал облако табачного дыма, голову Массимо посетила мысль:
– Слушай, не одолжишь десятку? Отдам, как только будет.
Лоренцо резко развернулся, посмотрел внутрь и крикнул:
– Мануэлла? Мануэлла!?
Из квартиры последовал слабый едва слышимый голос девушки:
– Чего?
– Принеси мою куртку.
После затяжной паузы она ответила:
– Сейчас.
Ещё через несколько секунд Мануэлла спросила:
– С кем ты там разговариваешь?
– Ни с кем – раздражённо ответил Лоренцо.
– Я же слышу чей-то голос.
Лоренцо сказал ещё более недовольным тоном:
– Заткнись и принеси куртку!
Через некоторое время короткими вялыми шагами к порогу подошла двадцатилетняя Мануэлла Пеллегрини – героиня граффити на стенах подъезда. На ней была одета ночнушка или что-то вроде того, глаза сонные, а волосы на её голове растрёпаны. Состояние у неё полубодрое, если это вообще можно было назвать бодростью. С её правой руки свисала кожаная куртка
