Я какими-то безумными прыжками донеслась до велосипеда и некоторое время бежала с ним, пока не выдохлась и не поехала-таки на нем верхом. Уже на шоссе меня вдруг настигли нервные злые слезы; я въехала в город с совершенно пустой головой и заплаканным лицом.
Алекс открыл мне дверь; ни слова не говоря, я прошла на кухню и трясущимися руками налила себе воды из-под крана.
– Где ты была?!
Я поперхнулась и закашлялась. Села на стул; с кроссовок на пол посыпались куски грязи.
– Ты с ума сошла? Разувайся!
Алекс принялся вытирать пол.
– Я была дома у Лизы. Я полила цветы, а потом пошла в комнату Вайсмана, – ответила я. Сосед поднял на меня широко распахнутые глаза.
– И что?
– Он меня поймал, – я почувствовала, как противно кривится рот: видимо, я опять хочу плакать. – Алекс, прости. Вайсман неожиданно приехал и застал меня в его комнате.
Алекс молча сел на второй стул.
– Послушай… Я не хочу ничего больше скрывать. Это был уже третий раз, – я взяла себя в руки, выпила еще немного воды и продолжила, – я была в их доме раньше. Ходила по комнатам. Лазила по шкафам. В этот раз… Алекс, Вайсман… Он угрожал мне пистолетом и хотел вызвать полицию.
– Матерь божья. Марго…
– Я показала ему ключи и выронила их… Надеюсь, у Лизы и у тебя не будет неприятностей.
Алекс потер ладонями лицо:
– Это звучит как полное безумие… И тебя могли поймать раньше. Марго, тебе надо лечиться.
– Скажи мне что-нибудь, что я не знаю, – тихо сказала я.
Я хотела еще тысячу раз перед ним извиниться. Я вздохнула:
– Надо было наврать, что я собиралась сделать сюрприз своему парню и залезла в окно не в тот дом.
Алекс глухо хохотнул. Я стукнула стаканом об стол:
– Что тут смешного?!
– «Парню». Кто, скажи мне, согласится в трезвой памяти встречаться с тобой?..
– Такие парни, как Марк, – ответила я, – чтобы рассылать всем фотки моих ляжек.
Внезапно руки перестали трястись. Я положила ладони на стол и уперлась в них головой. Алекс похлопал меня по затылку.
– Алекс, я такая дура. Прости меня. Если бы меня поймали раньше… И если это была бы Лиза…
– Все нормально. Про те разы никто не узнает.
Я подняла голову. Алекс улыбался – я поняла, что он не злится. Он наклонил голову набок и лукаво спросил:
– Ну так и что?.. Какой он?
Я опешила. И поняла, что краснею быстро и стремительно.
– Боже мой, Алекс… Да какое это теперь имеет значение? Вайсман, – я замялась, – ну, он…
– Готический принц, – протянул Алекс. Я открыла рот. – Боже мой, Марго.
Действительно, боже мой, Марго.
Никогда не знаешь, как глубоко дно, Марго.
У тебя, Марго, огромные, темные,
