принял и открыл беспощадный огонь… Слава Богу, не убил никого: корейцы – люди дисциплинированные, как только стрельба по дому пошла – попадали все на пол, так и лежали потом всю ночь… Единственной жертвой «отражения еврейского десанта» стал один бедолага прапорщик: он приперся в наше торгпредство водки шлепнуть, когда Милосердов туда позвонил и сказал, что сброшен на город десант. Этого прапора выкинули в сад и заперли двери: мол, ты военный, вот и охраняй нас. И этот прапор с пистолетом Макарова всю ночь в саду просидел, от ужаса поседел полностью и малость головой двинулся…
К концу рассказа Куки Обнорский смеяться уже не мог, а только подвывал обессиленно. Леха Цыганов тоже ржал как сумасшедший, а вот Илья – обычно смешливый – почему-то лишь улыбался.
Когда Обнорский выскочил в туалет, Новоселов увязался за ним и в сортире, располагавшемся в левом конце террасы, негромко сказал Андрею:
– Я эту байку уже раньше слышал – от других людей и немного в другой интерпретации… Если верить всем, рассказывавшим ее, получается, что в Белом доме вокруг этого приемника чуть ли не весь наш институт сидел…
Обнорский удивленно поднял взгляд на Илью, а тот торопливо зашептал:
– Ты с Кукой поосторожнее… Его после выпуска из нашей конторы никто несколько лет не встречал и не видел… Слухи ходили, что он сразу в ВДА[33] попал…
Андрей хотел было что-то сказать, но Илья взмахом руки оборвал его:
– Прикинь – он полгода уже в Йемене, живет без жены, но в отдельной квартире. Всем рассказывает, что жена вот-вот приедет… Это притом что с квартирами полная напряженка, не хватает… И потом – подумай, зачем Грицалюку переводчик, если он сам по-арабски чешет получше нас с тобой, вместе взятых… Я сам однажды слышал случайно…
– И к чему ты это мне говоришь? – спросил начавший трезветь Обнорский.
– К тому! – огрызнулся Новоселов. – Ты что, совсем деревянный? Чтоб ты повнимательнее был, вот к чему… А то есть у нас такие – «свои в доску, носки в полоску», а потом, правда, по-другому выходит – «соски в тиски – снимай носки». Понял?
– Понял, – ответил Андрей. – Спасибо, Илюха.
– Спасибо не булькает, – хмыкнул Новоселов, подходя к двери их комнаты.
Они застали у себя только Кукаринцева, сообщившего, что Цыганов принял посошок и пошел баиньки.
– Мне тоже пора, – сказал Кука, пожимая ребятам руки и направляясь к двери. – Да, я что сказать-то хотел – забыл совсем… Андрей, у тебя ведь завтра в бригаде большое событие – «тропу разведчика» открываете? Мы с шофером к вам заедем посмотреть, так что – готовьтесь принимать гостей. До завтра…
После его ухода ребята несколько минут
