степени основаны на понимании того, кто играет доминирующую и властную роль в обществе, и тем самым маргинализируют или проблематизируют практики прародительства этнических меньшинств и/или рабочего класса, игнорируя стили прародительства, принятые в других культурах [Szinovacz, 1998].
Некоторые исследователи также определили общие нормы или руководящие принципы практик прародительства. К ним относятся обязательства «присутствия» в своей семье, а также требования справедливо обходиться с внуками и стараться никого из них не выделять [Ferguson et al., 2004]. Применительно к нуклеарной семье выделяется также норма автономии и приватности, что означает для дедушек и бабушек необходимость придерживаться тонкого баланса между обеспечением поддержки и помощи, с одной стороны, и соблюдением неявных правил невмешательства, с другой [Ross et al., 2006].
Важно отметить, однако, что такие нормы культурно специфичны и, таким образом, варьируются в обществе во времени, а также в зависимости от принадлежности к социальному классу, определенному этносу и т. д. [Casper, Bianchi, 2002], а также в зависимости от принятых в разных обществах моделей родственных отношений. Исследование практик прародительства в рабочем классе (Великобритания) или у «синих воротничков» (США) после Второй мировой войны показывает, что общепринятой практикой было интенсивное участие, а не соблюдение дистанции, несмотря на мнение некоторых исследователей о том, что здесь играет роль синдром старшего поколения, благодаря которому участие бабушек и дедушек в жизни семьи инфантилизирует уже взрослых родителей [Szinovacz, 1998]. Небольшое количество американских исследований афрокарибских бабушек и дедушек, например, также свидетельствуют о том, что они часто практикуют более авторитарные, подобные детско-родительским, отношения со своими внуками, чем доминирующее белое большинство. Бабушки и дедушки, принадлежащие к этническим меньшинствам, могут также считать себя ответственными за передачу религиозных и культурных традиций и ритуалов, в то время как их внуки, как отмечалось ранее, проявляют к ним демонстративное уважение [Ross et al., 2006].
Помимо фокуса на исследовании собственно бабушек и дедушек, некоторое внимание также было уделено отношениям внуков с прародителями, с акцентом именно на внуках. Большая часть этих работ выдержана в той же логике, что и исследования прародителей, в частности, изучалось влияние статуса родства и гендерной принадлежности на количество контактов с бабушками и дедушками в обществах Европы и Нового Света. Тем не менее наряду с интересом к детям в качестве социальных агентов в обществе в целом и в семьях в частности начинает уделяться внимание тому, как сами дети и молодые люди понимают важность и качество своих отношений с бабушками и дедушками и взаимно обязывающую природу их ухода и поддержки [Ibid.].
Правовой статус бабушек и дедушек также привлекает внимание. Существует некоторое разнообразие в том, какие именно установленные законом права и обязанности имеют
