style="font-size:15px;"> Высокие, маленькие, полненькие, светлые, темные и все, что «между». Но мой взгляд продолжает возвращаться к Сабрине, как будто я привязан к ней невидимой нитью, протянутой прямо к ее идеальной заднице.
– Беру обратно все грубости, которые сказал о ковбойшах на парковке. Любая из этих девчонок может меня оседлать.
Внутри меня все горит. Мне не нравится мысль о том, что Холлис или любой другой парень в этом месте будет оседлан Сабриной. Она моя.
– С тобой все в порядке? – спрашивает Фитци. – Выглядишь взбешенным.
Я перевожу дыхание.
– Да, прости. Думал о команде.
Кажется, он купился.
– Да, это может вывести из себя кого угодно. Ладно, давай возьмем выпить и забудем о хоккее.
Я рассеянно киваю, все еще наблюдая вдалеке спину Сабрины. Она полностью обнажена, если не считать одной жалкой тесемки, которая выглядит так, будто развяжется от одного дуновения ветра. Мой взгляд опускается ниже, скользит по изящному изгибу ее позвоночника до черных атласных шортиков.
Когда мы подходим к сцене, мой член уже наполовину встал, отчего становится чертовски стыдно. У меня со времен школы не вставал просто от вида женской задницы.
Я отрываю свой взгляд от Сабрины как раз вовремя и едва не налетаю на стол, полный студентов. Один из них тянется, чтобы шлепнуть ее по заднице, когда она проходит мимо.
Во мне мгновенно вскипает ярость, и я делаю рывок вперед, но вышибала, сидящий рядом со сценой, успевает добраться до панка раньше меня.
– Никаких прикосновений, засранец, – он поднимает парня на ноги за воротник рубашки поло. – Идем.
– Эй, извините, – оправдывается тот, – это был рефлекс.
Но вышибала не слушает, и парня вышвыривают из бара, несмотря на протесты. Его друзья молча наблюдают за происходящим.
Холлис ухмыляется.
– Строгие тут правила.
– В нашей команде не хватает такого парня, – замечает Фитци.
– Это точно.
Сабрина протягивает руку.
– Что я могу сделать для вас, ребята? – Ее голос едва слышен в громких танцевальных ритмах, ревущих в клубе.
– Любое пиво из кег. – Я не опускаю взгляда ниже ее подбородка, что, мать его, само по себе чудо.
Я замечаю несчастное выражение, промелькнувшее на ее лице. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: она смущена, и я не знаю, как сказать, что мне плевать, где она работает.
Броуди шлепается на стул рядом со мной. Он водружает локти на столешницу и склоняется вперед, чтобы наблюдать за полуобнаженными женщинами, танцующими в пяти футах от нас. Высокая рыжая девушка как раз избавляется от своих стрингов остается только в кожаной кобуре с двумя игрушечными пистолетами на талии.
– А вам?
Брат Холлиса отрывает взгляд от голой ковбойши и мельком смотрит на Сабрину.
– Виски, чистый.
– Сейчас будет.
– Спасибо,
