видео и «подставлять ушки». Если я спьяну нажуюсь табачных палочек и «расстегнусь» – тётушку, вероятно, хватит удар.
Должно быть, на лице моём что-то отразилось, потому что тётушка неожиданно смягчилась.
– Ну, хорошо, хорошо. Но только вино. Не более одного бокала за вечер.
Никогда не пила вина. Честно. Или не помню. При мысли о том, что я могу не помнить очень многого, мне стало не по себе. Только не подавать виду…
– Спасибо, тётушка, – ответила я вполне искренне. По-своему, она, конечно, обо мне заботится. Вот только что это за таблетки?
Надо узнать.
Многие, наверное, подносили к уху витые морские раковины, слушали «шум моря». Сегодня я себя ощущала, наоборот, забравшейся в подобную раковину. Звуки и запахи окружающего мира отдавались эхом. Хорошо, что перед самой дверью, ведущей из дома, я успела проглотить ещё одну «новую» таблетку. Потому что дремота вновь начала обволакивать меня.
Какой кошмар, неужели я так и жила?
Видимо, да. Как много красок вокруг, новых ощущений! Тётушка, за что меня так, в чём я провинилась?
Люди старались попасться мне на глаза. Не избегали меня, как вчера. Видимо, что-то изменилось в моём облике. Мантии на мне уже нет, только шапочка магистра, выходное платье и всё те же сапожки из змеиной кожи.
Сценарий, которому я должна была следовать, был нарушен почти сразу же. Правда, непреднамеренно. Тётушка велела мне зайти в аптеку, купить разных мелочей. Вот-де, аристократы не чужды того же, что и все прочие. Мне было отчего-то очень весело. Я улыбнулась аптекарю так, что тот чуть не упал в обморок. Что это с ним?
Мать с дочерью я увидела, выходя из аптеки. Бросила краткий взгляд на почтительно склонившую голову женщину… и ощутила… наверное, запах. Не знаю, как это назвать – ощущение беды.
Я подошла поближе. Девочка смотрела куда-то сквозь меня. Улыбка застыла на её лице. Что-то с ней очень неправильное. Я прикоснулась пальцем в перчатке к лицу малышки. Мать не осмеливалась поднять взгляд.
Девочка слепа!
По пальцам, ощутимая сквозь тонкую ткань перчатки, пробежала дрожь. Мне стало тошно. Что-то чёрное заполняло силуэт трёхлетней девочки, что-то колыхалось внутри её головы… невидимое обычному взгляду, но несомненное. Я отпрянула – мне показалось, что чернота потянулась за моими пальцами, свиваясь в вязкие нити.
Я отступила на шаг, брезгливо стряхнула черноту под ноги. Тут же ощущение прошло. Никакой черноты. Никаких нитей. Всё, как и прежде.
Только мать девочки побледнела; она смотрела – не на меня, в лицо дочери. Глаза той повернулись, сощурились… встретились с глазами матери…
Стало неестественно тихо. Я осмотрелась боковым зрением, стараясь не привлекать внимания. Вокруг нас троих собралось не менее десятка человек.
– Она… – всхлипнула женщина и упала бы навзничь, ноги её подкосились. Но её подхватили, удержали. Люди смотрели в мою сторону, стараясь не встречаться со мной взглядом.
Губы
