явится из настоящего. Я не хочу испытать той же боли, что и мама. Ладно, если Тео знает способ избегания неприятных последствий, но даже тогда у меня не самое приятное положение.
Отойдя от друга, я уселась за стол, вытянув руки перед собой.
– Артемио не хотел такого союза. Я не нужна ему. Впрочем, как и он мне. Но мы связаны так, что даже долгая разлука невозможна. А теперь, когда он прознал о Дженго, что мешает ему мучить меня, изменяя? А ничего! Или вы надеетесь на внезапно вспыхнувшие чувства между нами и вечную верность?
– Откуда такие выводы, Джен? Ты даже трёх дней замужем не пробыла, а уже подозреваешь мужа во всех провинностях, – Айко никак не успокаивался.
– Предлагаешь сначала привязаться к нему? Или ещё лучше: отдать супружеский долг? А потом, когда я буду ожидать этого менее всего, страдать от его увлечённостей на стороне? Повторяю, я ему не нужна, и он не нужен мне. Айко, просто помоги с рисунком. О большем не прошу. И хватит выворачивать мне душу. Не тебе говорить о крепости чувств.
– Не переключайся на меня, – осадил Айко. – Я никогда никому ничего не обещал.
– Ах, ну да, конечно, – язвительно согласилась с ним. – Это многое тебе прощает. Особенно то, что твоя дочь растёт без родителей.
– Не лезь в это! – рявкнул он на меня.
После чего на кухне воцарилось молчание.
Я пожалела о сказанном сразу же. Бесчестно напоминать о болезненной теме. Но и Айко мог бы остановиться в своих выяснениях вовремя, а не осуждать мой страх. В конце концов, просьба перерисовать вязь не содержит ничего не выполнимого.
– Так ты поможешь? Или мне искать другого художника? – решилась спросить я. Времени до полудня оставалось всё меньше.
– Идём, – отозвался Айко и первым вышел из кухни.
– Зря ты так, – заметил Гирд. – Мы не желаем тебе зла.
– Знаю, – виновато улыбнулась. – Но слов не вернёшь, а извинений Айко не примет.
– Тоже верно, – согласился он. – Я уйду на рассвете, а к полудню вернусь.
– Хелин перенесёшь? Хоть минутку повидаюсь с ней.
– Тогда мы обычным транспортом доберёмся. Не хочу рисковать с магией.
– Хорошо, – кивнула я и поднялась с места. – Спасибо тебе, Гирд!
– Я перед тобой в неоплатном долгу…
– Мы уже обсуждали это! – остановила его. – Никаких долгов.
Чтобы не попасть в более неудобное положение, я выскочила из кухни. Айко, вооружившись бумагой и карандашом, уже ждал меня. Молча дав свою рубашку, он мотнул головой в сторону кровати. Я переоделась в ванной: вещь друга прикрывала меня почти до колен.
Айко уселся, оперевшись о спинку кровати. Сначала я уместилась по его примеру, но затем сдвинулась ниже, оставив художнику для работы только свою руку.
Гирд, подошедший чуть позже, накрыл мои ноги одеялом и опустился с другой стороны постели. Тишину нарушали только звуки росчерка карандаша по бумаге.
На
