партнеру, то есть Максу. Ну не зашвырнет же он ее, в конце-то концов, головой об лед! Хотя… были б они наедине…
– Давай попробуем самую элементарную поддержку. – Самойлов резко остановился и обернулся к девушке. Та не успела притормозить, врезалась в грудь мужчины и, ощутив его руки на своей талии, неловко отстранилась. – Наберешь скорость, оттолкнешься, а я подхвачу тебя и подниму. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю.
На самом деле, она имела весьма пространное представление о том, что ей предстояло сделать. На первый взгляд вроде бы все действительно было легко и просто, но Лиза хорошо понимала, что даже самые простые элементы, исполнение которых со стороны кажется легким, это большой труд и длительные часы тренировок. Ей же нужно было сделать то, что прежде она только со стороны и видела. И от Самойлова особой поддержки она не ощущала.
– А я надеюсь, что ты меня не уронишь.
– Задница у тебя, конечно, здоровая, но обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ты ее не отбила.
Макс объехал вокруг Лизы. Она так и чувствовала, как он осматривает ее со всех сторон. Порывисто обернулась к нему, зло сузив глаза и сжав кулаки.
– Дети ждут. – Он не дал ей ничего сказать, кивнул в сторону ребятни и отъехал от девушки на метр.
Дети и правда ждали. Если бы они с Максом сейчас находились на катке одни, Лиза непременно сказала бы ему что-нибудь не слишком приятное, но при юных спортсменах делать этого было нельзя. Заставив себя промолчать, она развернулась к мужчине спиной и отъехала на расстояние, которого, по ее мнению, было достаточно, чтобы зайти на поддержку. Затем разогналась и, оказавшись рядом с Самойловым, с силой оттолкнулась ото льда. Взмыв вверх, Лиза сразу поняла, что оттолкнулась как-то не так: то ли неожиданно сильно для партнера, то ли просто слишком сильно. Макс, вроде, держал ее за талию уверенно, крепко, но равновесие ему удавалось сохранять с трудом. Запаниковав, она попыталась ухватиться за его руки, но паника от этого только усилилась. Сердце колотилось дико и отчаянно, Лиза инстинктивно, не понимая, что делает только хуже, цеплялась пальцами за партнера, лишь бы не слететь вниз головой с высоты нескольких метров. Она привыкла чувствовать под собой ледяную гладь катка, привыкла рассчитывать только на себя и даже когда падала, винить в этом было некого, кроме себя самой. Сейчас же она совершенно растерялась, не понимая, что делать с ногами и руками, было страшно.
– Мать твою, – прошипел Самойлов, еще крепче сжимая девушку.
Она зажмурилась, чувствуя, как в бок впиваются его пальцы и, стиснув зубы, застонала.
А потом вдруг поняла, что они уже не падают. Макс, обхватив ее одной рукой за бедра под ягодицами, второй придерживал под спину. Медленно он опустил ее на лед и, когда она коснулась лезвиями коньков твердой поверхности, посмотрел ей в глаза. Она была напугана. Бледное, почти белое лицо, расширенные зрачки. Да он и сам испугался. Когда понял, что может не удержать ее, стало действительно
